Парадоксы времени

Парадоксы времени

Парадоксы времени

   Нет, с соседом мне не повезло. У всех соседи как соседи, а у меня? Стыдно сказать, домино в руках не держал. Вина — ни капли. Да что там говорить, Блохина не знает! С ним же разговаривать не о чем. Даром что профессор.

  А поболтать все равно хочется. Тем более воскресенье. Такая тоска зеленая… Дай, думаю, хоть к профессору зайду. Где наша не пропадала.
   Открыл сам.
   — Привет, Иван Кузьмич. Извини, так сказать, за беспокойство. Интересуюсь, чем ты занимаешься. Какую пользу приносишь народу и стране.
   — Прошу в мой кабинет, Вася.
   Профессор оказался довольно гостеприимным. Завел в комнату, заваленную книгами, и начал объяснять:
   — Я изобретаю, Вася, машину времени. Я чуть не подпрыгнул.
   — Где она? Давай скорее дунем в светлое будущее!
   Профессор смутился.
   — Как таковой, машины нет, но я пришел к выводу, что человек независимо от даты рождения может жить в любом веке. По нашим понятиям, Сократ давно умер, однако его идеи и высказывания актуальны и сегодня. Поэтому Сократ — наш современник. Люди часто говорят: «Он опередил время. Он отстал от времени». Следовательно, каждый человек…
   — Все ясно, — перебил я профессора, — мой дружок Митя обскакал время на целых пять лет, так как делает ботинки в счет будущей пятилетки.
   — Аналогия верная, — кивнул головой Иван Кузьмич.
   — И в то же время Митя живет в прошлом, — продолжал я развивать мысль, — потому что уже десять лет его башмаки никто не покупает.
   — Снова в десятку, — улыбнулся профессор, — быстро ты понял мою гипотезу.
   — Понять-то понял, а вот в каком веке я живу? Кузьмич открыл толстую тетрадь.
   — Я составил тест. Надо ответить на сто вопросов.
   — Ух ты, на целых сто? Ладно, валяй. Все равно делать нечего. Профессор поправил очки и спросил:
   — Какие произведения Гомера, Вергилия, Горация и Плутарха вы читали в переводе и оригинале?
   — Продажных слуг империализма в оригинале не читаю. Ничего оригинального у них нет. В переводе — тем более.
   — Знакомы вы с идеями Вольтера, Руссо и Гегеля?
   — Еще бы. Малые они неплохие, только малость кой-чего недопонимают. Дали бы мне с ними потолковать — я бы им все быстро объяснил.
   Короче говоря, полдня пытал. Все с подковырками спрашивал. Но отвечал я достойно. Как учили. Лицом в грязь не ударил. А профессор поколдовал над бумагами и выдал:
   — Вы живете, молодой человек, в каменном веке. У меня в руках железная линейка вдруг ни с того
   ни с сего сломалась. А профессор юркнул за книжный шкаф и залепетал:
   — Но если хотите, я помогу вам вырасти до уровня двадцатого. Задатки у вас есть.
   — Спасибо, обойдусь, — гордо ответил я и хлопнул дверью.
   Долго еще у меня кулаки чесались, а потом как-то скучно стало без профессора. Однажды набрался смелости и зашел. Иван Кузьмич мне «Муму» прочитал. Отличный, оказывается, рассказ. Теперь я часто к профессору забегаю. Новую книгу возьму или о стоиках поспорим. Иван Кузьмич как-то сказал, что я уже в девятнадцатый век вступил. Ничего, доберусь и до двадцать первого. Обязательно доберусь.