Пелена

Пелена

Анджела брела по ночной улице, пожираемой светом тусклых фонарей: она пошатывалась на высоких шпильках и без конца отдёргивала короткое платье — чёрное и маленькое, как завещала Коко. Тёплый ветер гулял по обнажённым плечам, порываясь сорвать и без того хлипкую лямку наряда, и унести её вместе с приглашением, которое Анджела сжимала во вспотевшей от волнения руке.

По размерам белая пластиковая карточка напоминала проездной в метро. Отсутствие на ней каких-либо букв или цифр, а также её стоимость, сравнимая с годовой зарплатой успешного хирурга, интриговало и подогревало без того бушующий в крови адреналин. Но вся прелесть «девственной крошки» заключалась в том, что она вела на ужин в «закрытый клуб»: ты не знаешь, с кем окажешься за одним столом — с известным актёром, политиком или серийным убийцей, — с любым, кто купил, украл или получил от другого приглашение. Ты не увидишь его лица.

Анджела обернулась, чтобы убедиться, что никто её не преследует, и завернула за угол: старый дом не подавал признаков жизни.

Она постучала в единственную дверь. Окошечко приоткрылось, и на неё уставился любопытный глаз: Анджела молча показала карточку.

Вышедший к ней высокий грузный мужчина с фонариком недоверчиво оглядел её фигуру, задержался на её бледном лице и протянул руку. Анджела вложила в его ладонь приглашение, гадая, пропустит ли её секьюрити. Она выиграла «вход» у подвыпившей азартной коллеги в покер и не знала, есть ли у хозяев мероприятия список покупателей.

Мужчина посветил фонариком на карточку, и, не спрашивая имени Анджелы, достал из кармана чёрную повязку. Завязав Анджеле глаза, он завёл её в дом и потащил за собой по узкому коридору, вобравшим в себя запахи вина, табака и орехов. Она едва поспевала за ним на тоненьких каблуках, пока, наконец, мужчина не остановился и не отпустил руку Анджелы, за которую тут же ухватился кто-то другой. Как и секьюрити, новый сопровождающий не издал ни звука.

Он привёл её в помещение, наполненное тихими голосами, и усадил за стол.

Анджела завертела головой, хотя ничего не видела. Лишь шёпот других гостей напоминал ей, что в клубе она находится не одна, и этот шёпот был прерван низким мужским голосом, раздавшимся где-то поблизости:

— Добрый вечер.

Анджела вздрогнула.

Незнакомец добавил:

— Я сижу напротив вас.

Она улыбнулась, хотя понимала, что мужчина не видит её улыбку.

— Добрый вечер.

— Впервые здесь? — продолжал он.

— Нет, — она заёрзала на стуле, — уже была. Неоднократно была.

— Что-то я не припоминаю вас.

Анджела нахмурилась.

— Вы видите меня?

— Нет, но я чувствую ваш страх. Те, кто уже посещали клуб, знают, что здесь им нечего бояться.

— Ладно, вы меня раскусили.

Анджела вынула ногу из туфли. Она не носила каблуки со времён колледжа, да ещё заныл комариный укус над щиколоткой. Она потёрлась щиколоткой о ножку стола.

— Долго копили на приглашение?

— Достаточно.

Зуд усиливался, и её движения ногой становились интенсивнее.

— Снова лжёте. Те, кто купил его, отвечают, что оно досталось им за бесценок.

Если бы не повязка, Анджела закатила бы глаза. Когда она плелась сюда через весь город, то рассчитывала на интересные и приятные беседы, а не на допрос.

— Как вас зовут? — спросила она.

Вместо ответа он схватил её за ногу, которой она тёрлась об стол.

Анджела дёрнулась и ударилась коленкой. Несколько голосов поблизости стихло.

— Вы привлекаете внимание. Вас выгонят, если гости пожалуются. Вы же знаете правила: не снимать повязку до выхода из клуба и не покидать его до конца ужина? Нарушите хоть одно из них — заплатите двойную цену приглашения. Разве человек, от которого вы получили карточку, не сказал вам об этом?

Он пододвинулся к столу и потянул ногу Анджелы, пока её пальцы не упёрлись в его ширинку.

— Что вы делаете? — возмутилась она.

— Избавляю вас от страданий, которые вы усиливали трением об мою ногу, — его руки скользнули под платье. — Вы же не хотите, чтобы я порвал ваши чулки?

Кружевной чулок пополз вниз.

Анджела вцепилась в стол: одну руку мужчина положил на внутреннюю поверхность бедра, а большим пальцем другой начал массировать зудящую кожу.

— Спасибо, — она резко опустила ногу, когда его рука подобралась к краю её трусиков.

Он усмехнулся.

Перед ними зашуршала бумага.

— Ужин, — пояснил мужчина. Анджела пыталась нащупать вилку и нож. — Если вы ищете столовые приборы, то на столе их нет. Даже еду нам принесли на бумаге, чтобы вы не разбили тарелку и осколком не нанесли вред своему собеседнику.

— А если я захочу пить?

— Официант принесёт вам вино. Но имейте в виду, что бокал вам никто не даст. Официант будет поить вас из бутылки как младенца.

Анджела занесла руки над бумагой.

— Часто вы приходите в клуб?

— Каждый месяц.

Она погрузила палец во что-то жидкое: то ли в суп, то ли в соус к мясу, то ли в десерт, и, поборов отвращение, поднесла его к носу, не разобрала запах и осторожно лизнула костяшку. Анджела поморщилась: желе на пальце было приторным и невкусным.

Её руки блуждали по столу.

— Что вы ищете на этот раз? — спросил незнакомец.

— Салфетки.

— Клянусь, они не спрятались в моём стейке.

Она застыла. Откуда он знает, что на ужин подали стейк?

Он взял её руку и облизал средний палец.

— Повар добавил в желе слишком много сахара, не правда ли? — он погрузил её палец в рот. Его медленные сосательные движения сводили с ума. Анджела скрестила ноги. — Пойдём со мной, — он встал и вывел её из-за стола.

Возбуждение Анджелы улетучилось, когда она представила, как выглядит со стороны с болтающимся на щиколотке чулком, и возобновилось, когда она осознала, что никто этого не видит.

Он затолкал её в холодную комнату и прижал спиной к себе.

— Кажется, без них будет лучше, — он поочерёдно приподнял её ноги, чтобы освободить их от туфель и чулок.