Первое Наказание

Первое Наказание

...как я мог так сильно облажаться? Похоже, она разозлилась не на шутку...

Сама мысль о том, что я так сильно ее расстроил, не давала мне покоя и гулко отдавалась где-то под ребром. Я заслужил это наказание, она вправе сделать со мной всё, что захочет. Её потемневший взгляд и нахмуренные брови стояли у меня перед глазами.

- Живо в "чёрную комнату"! - скомандовала она, и моё сердце ухнуло куда-то вниз.

Я ни разу не испытывал на себе наказаний. До сегодняшнего дня. Говорят, что разъярённые хозяйки могут на самом деле причинить боль. Все, кто испытывал подобное на себе, сходятся в одном - это стыдно, унизительно, больно...

Неужели она и правда поднимет на меня руку? Больше всего на свете я хотел бы сейчас упасть перед ней на колени, прильнуть губами к ее ладони, и чтобы она просто простила меня. Обняла, погладила и простила...

Пока я шёл в "чёрную комнату", сердце стучало всё чаще. Я сам себе не мог признаться, что боюсь и очень не хочу туда. Тем более, что неделю назад курьер доставил два ящика по её заказу, и она сама отнесла их в комнату, не говоря ни слова. Комната и до этого не внушала доверия, сейчас же неизвестность пугала ещё сильнее.

Нервно повернув ручку, я вошёл комнату. Полумрак и холод. Я разулся, ноги сразу почувствовали гладкий прохладный мрамор. Ковёр в такие комнаты не кладут, чтобы чистка не отнимала много времени.

Когда глаза немного привыкли, я разглядел всё зловещее наполнение. Кожаная мебель, свисающие с потолка цепи, большой деревянный крест у стены, полки с различными предметами. И непонятная машина прямо посреди комнаты. Союз всемогущий, для чего она? Моя фантазия предложила мне пару вариантов, как она может быть использована, и от таких мыслей начали потеть ладони и на затылке волосы стали дыбом.

Она не поступит так со мной.

За дверью послышались шаги. Торопливая нервная походка не предвещала ничего доброго. Дверь резко открылась, она вошла и встала передо мной.

- Раздевайся, - холодно и резко бросила она.

Я опустил глаза и стянул с себя футболку.

- Живее!

Я расстегнул ремень и ширинку, пальцы не слушались, поэтому пуговица далась мне с трудом. На глазах стали наворачиваться слёзы. Надо держаться, сам виноват.

Я спустил штаны вместе с бельём, снял и откинул в сторону. Я всё ещё не решался оторвать глаза от пола, но буквально чувствовал её взгляд на себе.

- На колени!

Ноги не слушались, но я опустился. Поскорее бы все это закончилось...

На шее тут же оказался кожаный ошейник с длинной цепочкой. Она потянула меня вперёд, пришлось быстро встать и идти за ней. Мы встали под решеткой, свисающей с потолка. С неё на цепях свисали разные предметы. На моих руках лязгнули наручники. Я оказался прикованным к свисающей сверху цепи. Такое лишение свободы начало меня пугать, я ведь даже не смогу закрыться руками, не то чтобы уйти или остановить Её.

Она ушла куда-то за мою спину, было слышно, что она что-то ищет в стоящем у стены шкафу.

- Пожалуйста, не надо, - дрожащим голосом взмолился я.

Ответом мне было молчание.

Неожиданно воздух рассек какой-то свист, и я ощутил жгучий удар плетки на коже ягодиц. Из груди вырвался стон, глаза зажмурились.

И вновь, взмах - удар, и огонь разбежался от ягодиц по ногам и по спине. Пришлось сжать зубы, чтобы не закричать.

Я никогда не испытывал на себе подобного. Хлыст вновь и вновь рассекал воздух и жалил как раскаленное железо. Хотелось убежать, увернуться, но наручники на цепи предательски удерживали на месте.

- Пожалуйста, хватит! - вырвалось из груди.

Следующего удара не последовало. Наручники щёлкнули, и я рухнул на колени на холодный мрамор.

Больно. Обидно. Стыдно...

*** 1

 Проснувшись утром, я с досадой обнаружил розовые полосы на коже. Они саднили, но больнее было от обиды. Ирен купила плетку, будто заранее знала, что пригодится. Стоит ли мне теперь быть осторожнее, или все же Ей необходим повод, чтобы спустить пар?..

За завтраком она не произнесла ни слова, просто молча сварила себе кофе и бесцельно листала Вирт-окна. Чувствовать себя пустым местом гораздо сложнее, чем повиноваться в той комнате.

⁃ Я собрала сумку, через час мы идём на прогулку. Возьми ее. - приказным тоном велела Ирен, но так и не оторвала взгляд от панели.

Мой взгляд скользнул в окно. Светило солнце, лазурное голубое небо без единого облачка манило гулять. Однако чувствовалось в этом всем что-то недоброе.

Вернувшись в комнату, я вспомнил, что вчера так и не принял душ. Я просто рухнул на кровать и так и уснул на животе. Надо привести себя в порядок, пока есть время. Небольшая личная ванная комната находилась прямо в моей комнате. Я стянул вещи и залез под тёплую струю душа. По всему телу побежали мурашки. Хотя вода и была тёплой, почему-то стало холоднее. Мысли в голове застыли как желе, взгляд неподвижно завис на пустоте. Кажется, я отмокал под душем целую вечность. Махровое полотенце показалось неожиданно жестким, и саднившую кожу на спине и ягодицах пришлось оставить подсыхать саму по себе.

Я окинул себя взглядом в зеркале. Из зеркала на меня смотрел помощник капитана корабля, но не такой, каким я привык его видеть. Властный уверенный в себе мужчина выглядел теперь потерянным, а в глазах читалась грусть. Когда - то глядя в окно иллюминатора я представлял себе любовь, но не думал, что она бывает и такой...

*** 2

Такси остановилось около местного лесопарка. Он не пользовался популярностью в этом городе. Дорожки укладывали много лет назад, большая часть плитки, украшающей их когда-то, треснула, а то и вовсе развалилась в пыль. Ротонды были заброшены, белый мрамор зеленел свежим мхом. Деревья и кустарники росли так густо, что все сливалось в одно зелёное море. Из глубины парка тянуло свежестью и прохладой. Ни души. Кажется, мы одни на всем белом свете. Мы и безмолвные фонари, сиротливо склоняющиеся над тропинкой. В борьбе за место под солнцем они явно проигрывали густым ветвям самшитов.