Первый эльф. Легенды миров и магии

1.

Тяжелые шаги Владыки Средиземья гулко отдавались в мрачной тишине Храма провидицы. Храм был построен на вершине скалистого утёса, и сам словно был вытесан из самой земли. Его стены, вырезанные из черного обсидиана, отливали холодным блеском даже в самый солнечный день, а потолок поднимался столь высоко, что терялся в полумраке. Статуи древних богов с суровыми, вырезанными из камня лицами, окружали центральный зал, где едва слышно потрескивали пылавшие факелы, бросая дрожащие тени на гладкий пол. Провидица упорно отказывалась освещать и согревать своё святилище магией.

- Нет ничего надёжнее первородного огня, — утверждала она. – А ваша магия мне чужая, от неё у меня голова болит, — ворчала женщина.

Воздух в Храме был наполнен запахом трав и ладана, а каждый звук, даже шёпот, отдавался многократным эхом.

Высокие колонны, словно пронзая небо, подчеркивали мрачное величие Храма. За ними, за полупрозрачной завесой, пряталась Мара — провидица, чьи пророчества были славны своей загадочностью и жестокой правдой.

Владыка Средиземья, окутанный своей пурпурной мантией, устало поднялся на ступени. Он прожил очень длинный век, и сейчас чувствовал, что смерть дышит ему в затылок. Но несмотря на прожитые столетия, в его сердце было больше сомнений, чем он хотел бы признать. Четыре сына, рождённые в один день — сильные, гордые, щедро одарённые магией, но столь разные — кого из них он должен избрать своим наследником? Этот вопрос разрывал его душу на части, ведь от его решения зависело будущее всего мира.

Владыка без тени сомнения пересёк огромный зал так, как делал это многие годы. Гулкое эхо летело впереди него, путалось среди колонн, отскакивало от стен. Он обошёл фонтан, из которого бил животворящий источник. Какими бы волшебными ни были его воды, больше они не давали Владыке силы, не уносили прочь его старость и немочь.

Провидица Мара появилась из тени, едва Владыка вошёл в дверь, притаившуюся за рядом колонн. Никто уже и не вспомнит, как Мара появилась в Средиземье. И только он помнил, как будучи юным наследником своего отца, выкрал наглую девчонку из мира людей, посмевшую утверждать, что он станет последним Владыкой Средиземья. Пылавший от праведного гнева, наследник собирался наказать юную провидицу. Он надел на её запястья кандалы, и заточил в темнице, вырубленной в мёртвой скале.

Летели годы, шли столетия. Прекрасная Мара давно вытеснила из сердца Владыки других женщин. На месте её темницы был построен великолепный Храм. Золотые браслеты заменили тёмные кандалы на изящных запястьях. Из бесправной рабыни она превратилась в могущественную Провидицу, от одного взгляда которой любого бросало в дрожь. Не изменилось лишь одно – она всё ещё была пленницей Владыки. Любимой. Но всё же – пленницей.

Серебряные волосы женщины мерцали, как лунный свет. Несмотря на то, что она была почти ровесницей Владыки, годы не наложили свой отпечаток на её прекрасное лицо. Её высокая фигура была так же стройна и соблазнительна, как и многие годы назад. Неукротимая магия всё так же струилась по её венам.

Когда она заговорила, голос звучал одновременно и как шёпот, и словно гром.

— Ты пришел спросить, кто должен унаследовать твой трон, — произнесла она, пристально глядя на Владыку своими стальными, словно грозовое небо глазами.

— Я соскучился, Мара.

— Врёшь, Тириэл. Не за этим ты пришёл. Но готов ли ты услышать истину?

Владыка нахмурился, сжав кулаки.

— Я пришел за ответом, а не за загадками, — ответил он сурово. — Мои сыновья — гордость и боль моей жизни. Я не могу оставить Средиземье в неопределённости.

Мара улыбнулась, но в её улыбке была печаль - она сама так и не смогла родить любимому дитя.

— Твои сыновья уже изменили ход истории, — сказала она. — Неудовлетворённые амбиции и раненое эго могут привести к очень печальным последствиям. Их властолюбие и самолюбие стали ключом, что открыл двери перемен. Ты спрашиваешь, кого из них избрать, но ответ в том, что это уже не имеет значения.

Тириэл сжал зубы, едва сдерживая гнев.

— Что ты хочешь этим сказать? — потребовал он. — Средиземье не может существовать без владыки. Если я не сделаю выбор, начнется хаос.

Мара медленно подошла к нему, её шаги были беззвучны, как скользившие вокруг тени. Она нежно положила свою ладонь на морщинистую щёку мужчины, который давно уже стал смыслом её жизни.

— Хаос уже здесь, — произнесла она. — Именно в этот момент мир меняется, и он больше никогда не будет прежним. Ты не властен над этими переменами, как не властен остановить прилив или удержать закат. Твои сыновья — каждый из них по-своему — уже развернули вихрь событий, что изменит наши миры навсегда.

Владыка отступил на шаг, её слова, словно удар молота, поразили его. Он чувствовал, как его уверенность рушится, словно замки из песка под натиском волн.

— Ты так и не отступилась от своих слов? Но что будет с моим миром? — прошептал он. — Если я не приму решения, кто станет править?

Ладонь Мары соскользнула со щеки Владыки на плечо, её прикосновение было неожиданно тёплым. Тириэл закрыл глаза и склонил голову так, что высоким челом коснулся лба женщины.

— Средиземье — это не трон и не корона, — тихо сказала Мара. — Это люди, земли, реки и леса. Оно переживет тебя, твоих сыновей и даже меня. Прими то, что не можешь контролировать. Позволь ветрам перемен делать своё дело.

Владыка стоял неподвижно, погруженный в размышления. Впервые за многие годы он почувствовал себя не правителем, а лишь человеком — маленьким в масштабах вечности.

— Если… Если я дам тебе свободу, ты изменишь своё предсказание?

Мара в ответ лишь грустно улыбнулась и покачала головой.

— Это не в моих силах, Тириэл. И не в твоих, — женщина сделала шаг назад, проигнорировав то, что Владыка качнулся вслед за ней. – Средиземье не погибнет. И твои сыновья останутся живы. И я даже не знаю, хорошо это или плохо… — она отошла ещё на шаг, подняла вверх руки, словно собиралась творить заклинание. На её запястьях зловеще зазвенели золотые браслеты. – А свобода… Я и так получу её… очень скоро.