Песнь звезд

Песнь звезд

Пролог

Подобного Вик еще не видел: боевой крейсер на воздушной подушке типа «Заря», три корабля сопровождения класса «Вьюга», пяток флайтов и длинный бронированный «Зюйд». Парад, да и только! Величественное зрелище сопровождалось ревом, воем, урчанием, пылевыми облаками и сотрясанием почвы. Военная самоходная техника подкатила к особняку и встала.

Особняк — название более чем подходило именно для Марэи, с ее удивительным народом эмпатов, освоившим выход в космос и вместе с тем намертво застрявшим в средневековье, — переливался в лучах светила всеми красками спектра. Защитные сооружения, построенные землянами, выглядели намного внушительнее: они создавались из бронепластика, а не из материала, внешне напоминающего горный хрусталь, и не имели черных массивных колонн. В остальном особняк, захваченный у марэан еще пять лет назад и который почти не пришлось перестраивать для соответствия нуждам колонистов, ничем не уступал новой модели убежища «ОКУ-375». Над поверхностью планеты возвышались только два этажа, зато вниз уходили целых пять, толстые, в метр толщиной стены могли выдержать ракетную атаку, генератора хватило бы на полгода автономной работы. И сверх того имелась довольно странная система оповещения, принципа работы которой Вик не понимал. К «Зюйду» он шел уверенно, едва ли не печатая шаг, держась за отцовской спиной чуть-чуть левее правого плеча. Военным он не был, но положение сына генерала давало Вику определенного рода привилегии.

«Было бы невыносимо глупо пропустить прибытие заложника, особенно в семнадцать с половиной лет», — говорил отец, и Вик с ним соглашался. Ему не терпелось взглянуть на настоящего марэанина — хитрого и жестокого врага всех землян.

«Возможно, в скором времени ты и сам встанешь в рядах земных бойцов», — прибавлял отец, но Вик предпочитал отмалчиваться. Он пока не решил, чего хочет сильнее: карьеры в военной сфере или в сообществе компьютерных технологов. По закону родители не имели права влиять на выбор отпрысками будущей профессии, но Вик старался не вводить отца в искушение, ведь тот был далеко не столь толерантным, как того требовала земная корпорация. Не хотелось бы подавать на него в суд. Конфликтов Вик не любил, к тому же за них списывались социальные баллы не только с обвиняемого, но и с обвинителя — подобным образом людей мотивировали самостоятельно решать свои проблемы и выстраивать систему компромиссов при взаимоотношении друг с другом.

Сотрясающее почву урчание наконец стихло. Офицеры принялись покидать свои машины, выстраиваясь на обширной площадке перед особняком двумя колоннами.

— Гар генерал! — вышедший вперед усатый майор вытянулся в струну, коротко кивнув и коснувшись указательным и средним пальцами нашивки на правой стороне груди (лейбла земной корпорации: золотой литеры «З» на фоне сине-зеленой планеты, размеченной серебряной сетью меридианов-широт), доложил: — Пленник и абориген, его сопровождающий, доставлены в целости.

— Благодарю за лояльность, — кивнул отец и обратился к присутствующим с обычной для таких случаев речью. Когда он замолчал, из стройных рядов космических вояк вышел еще один офицер — высокий и подтянутый, с небольшой бородкой — и, чеканя шаг, направился к «Зюйду».

Открылась неприметная дверь. Из брюха бронированного чудовища выпрыгнул высокий худой марэанин, и Вик разочарованно поморщился. Он ожидал увидеть кого-нибудь страшного — ужасное чудовище с шестью руками и с огромными клыками, способное перегрызть человека надвое или выпить всю его кровь без остатка: все новостные ленты Корпорации пестрели подобными коллажами, передающими не столько правдивое описание нелюдей, сколько взгляд медиа-отдела на их суть, — но существо мало отличалось от людей. Ну, разве что худобой и ростом. Враг всего человечества оказался вдвое худее обступивших его солдат и одновременно выше их на полторы головы. Глядя на него, Вик наконец понял значение устаревшего ныне изречения «худющий, словно жердь» и решил именно жердью этого марэанина и звать.

Пленник откинул прикрывающий голову капюшон и воззрился на отца — а значит, и на Вика — с такой ненавистью, что по позвоночнику пробежал холодок. Волосы на голове у него отсутствовали. Лицо и кисти рук покрывали белесые рубцы и шрамы. Больше ничего необычного в глаза не бросалось — нос один, рот один и даже глаза два.

Жердь бросил офицеру несколько слов и протянул руку, помогая выйти своему спутнику. Вик едва не взвыл от разочарования. Мальчишка! Такой же, как и он сам! Лет семнадцать на вид, невысокий и худой, с огромными глазищами фиолетового оттенка — яркий цвет удалось разглядеть даже на расстоянии, худым лицом со впалыми щеками и чуть удлиненным носом. Волосы у него казались неестественно-черными, пока над Марэей не засияло светило, все-таки выбравшееся из-за зеленовато-сизых туч, с самого утра угнездившихся на небосводе. Под его серебряными лучами волосы мальчишки вспыхнули насыщенным синим. И внезапно взметнулись, словно подхваченные невидимым течением. Длинные, чуть ли не до середины бедер, теперь они казались не то шлейфом древнего короля, не то птичьим крылом.

«Граф Дракула в молодости», — с неприязнью подумал Вик.

Внешностью недомарэанин весьма напоминал знаменитого вампира из то ли сказки, то ли мифа (литературоведы давно ломали копья по этому поводу). Бледный, даже в тонких губах ни кровинки, глаза горели почти лихорадочно. И выглядел он так, что ему тотчас захотелось врезать — за слишком уж надменное выражение лица, за четкие, выверенные движения, за больше уместную для древней статуи, чем для живого существа, позу, в которой он застыл.