Песни Древних Руин

I. Холодные ветра

Равнины Лохра. Деревня Кхуну.

Худые чёрные пальцы существа тянулись к шее, а глаза из жидкого огня прожигали сердце.

"Прошу тебя... разрушь этот мир."

Черные руки растворились в воздухе, и темнота сомкнулась над головой, окутывая плотной пеленой, чтобы отрезать от всего мира.

Тёплое влажное касание взбодрило Айза сразу, заставляя отпихнуть морду наглого тэллуе жующего его волосы.

– Фи-и-ип! – Пропищал бесстрашный малец, перепутавший траву с пастухом.

– А ну! Иди сюда! – Парень подскочил, догоняя тэлли, прячущегося за более рослую мать. Пушистое стадо всполошилось и перемешалось, сопровождая все вопросительным "фип", но Айзек уже успел схватиться за висящее веслом мягкое ухо, вытягивая негодника из окруживших его плотным кольцом животных, оживившихся под вечер. Наклонившись и грозно взглянув в огромные раскаявшиеся глазища, юноша все-таки смягчился, отпуская висящее ухо, получив за это благодарный возглас от матери провинившегося тэлли, пока тот в свою очередь принимал нравоучительные подпихивания носами от своих старших сородичей и укоризненные протяжные "фип". Потянувшись и подставив макушку под разгулявшийся по долине прохладный ветер, Айзек устало вздохнул переводя замыленный взор к горизонту, где равнина, окрашенная золотом сезона урожая, соприкасалась с чернеющим в сумерках небом, невольно потирая старые, давно зажившие шрамы, притаившиеся под рубахой из грубой ткани. Пелена старого кошмара почти ушла вместе со свежестью родных просторов, возвращая в реальность.

Яркий свет Красира уже успел спрятаться за горами, очерчивающими долину, да и порывы идущие с острых вершин начинали усиливаться, а значит пора собираться. Тэллуе тоже, по всей видимости, устали жевать траву целый день напролёт, вяло качаясь, поэтому Айзек решил возвращаться, чтобы успеть как раз к ужину. Протяжно свистнув, пастух подал команду новхам собирать стадо в одну фипающую на разные лады кучу, а после, размахивая кнутиком пошел в сторону деревни, потащив за собой по зеленым холмикам серую лавину под одобрительные подлизывающиеся "фип-фип".

Добравшись до истоптанной нэнке и накатанной запряженными тнуи телегами дороги, пастух повел волну вислоухой шерсти в огороженный высоким забором загон, оставив остальное на сторожевых новхов. Едва Айзек успел закрыть за стадом ворота, как его длинные уши сразу же уловили доносимые ветром оклики из деревни. Кажется, отец уже зовёт его домой, посему поваляться еще в приятной тишине на сеновале сегодня не получится, и чтобы не злить главу семейства, парень поспешил к дому. Несколько десятков покосившихся круглых деревянных хижин, больше похожих на пухлые бочонки, укрытых разбитой черепицей, с огородиками, сплошь засаженными уже зреющим схигу, сбившихся в кучку и окруженных такими же загонами с тэллуе – вот и вся деревня, в которой он рос. Один из таких домиков как раз принадлежал семье Айзека и совершенно ничем не отличался от остальных. Передвижная печка, плотно покрытая копотью, уже почти не выпускала дым, остывая, значит, матушка уже закончила с ужином. Немного приободрившись в предвкушении съестного, Айзек быстро умылся в корыте у входа, вылив остатки воды к схигу, и отправился к столу, где уже собралась вся семья.

Матушка с улыбкой выставила большой котелок с еще горячей, ароматной похлебкой из ногарата, в дополнение к пышным гяо.

– О, Айзи, ты как раз вовремя. Садись скорее, пока папа все не съел. - Вытирая руки о передник, сказала она. Сокрал в ее груди слегка искрился, выдавая хорошее настроение хозяйки.

Парень как всегда вмиг оказался на своем месте, с аппетитом уминая выделенную ему порцию любимого ногарата, чуть ли не до блеска вычистив деревянную миску.

– Ну куда ты так все время торопишься? Говорила тебе, бери в поля побольше еды. А то сидит потом и не жуя глотает все... – Заохала матушка, потрепав темные волосы сына. – Сайлас, ты тоже кушай.

Грузный мужчина во главе стола прокашлялся, беря в руки ложку, но трапезничать не спешил.

– Айзек, завтра снаряжают караван в горы, помой и приготовь парочку теллуэ к дороге. Отправимся уже через пару дней. – Как всегда хмуро и немногословно буркнул отец указания сыну, бросив взгляд через скромный стол из-под грозно сдвинутых к переносице пышных бровей. В такие моменты разница между ними была видна больше всего, и пусть спустя годы уже не имело значения, что парень ему не родной, но внешность все равно выдавала. – Мина, заготовки собраны?

– Ох, как через два дня? - Ахнула матушка. – У меня ж ничего не готово! Это же и вам еду собрать и все банки и бочки составить… Можно было побольше грибов насушить… – Продолжила бормотать она, сразу заметавшись по кухоньке, будто это могло ускорить сборы. – Неужели холода надвигаются так быстро? Сезон цветения вроде был достаточно теплым.

– Ледяные ветра уже идут с севера. Бриат сегодня вернулся из Акхвиена, сказал, там по утрам земля белеет. – Сайлас прокашлялся, отставляя в сторону тарелку принявшись обтирать мозолистые грубые руки об тряпку. - Похоже, в этом году холодный сезон затянется, так что не стоит откладывать поездку в Хвост Рипха...

– Какой кошмар... Охотницы не хотят спуститься в долину? Все же такие суровые холода опасны даже для них. – Качая головой, матушка принялась убирать со стола, наконец, находя, чем занять руки.

– Ты же знаешь, они боятся, что весной уже не смогут вернуться.