Пифагореец

Глава 1. Утро в бокале

Делать было совершенно нечего, а сидеть без дела, сами знаете, – дело нелегкое.

Льюис Кэрролл

Ранний восход солнца в Афинах – это нечто завораживающее. Особенно в конце апреля, когда стоит безоблачная погода. Самого солнца еще не видно, но его лучи уже показываются на море из-за горизонта.

Витрины ночных заведений Леофоро Посидонос все еще горели разноцветными неоновыми огнями, но уже начинали тускнеть на фоне робкого света восходящего солнца.

Конец апреля в Афинах – это чудесное время. Уже не холодно, но еще и не жарко. Если вспомнить, как любят шутить ранней весной в Средиземноморье: «Когда уже закончится этот ужасный холод и начнется эта ужасная жара», – то конец апреля в Афинах – это как раз золотая середина, когда можно наслаждаться приятной погодой и перевести дух.

Ранним утром все еще стоит легкая прохлада, но уже можно ходить с короткими рукавами. Установились солнечные дни, но солнце еще не имитирует жару в аду, а пока создает и поддерживает замечательное настроение.

Теодор Паппас, к сожалению, всей этой красоты уже не видел. Он ехал ранним утром на своей повидавшей жизнь синей БМВ «трешке» из казино в направлении дома. Ночь не задалась. Как можно было столько проиграть и столько выпить? В данную минуту Тео ехал за рулем своей машины и решал заведомо неразрешимую задачу: он так напился из-за того, что столько проиграл, или столько проиграл из-за того, что так напился?

Ему казалось, что если он сейчас найдет ответ на этот экзистенциальный вопрос, то этот самый ответ, обязательно должен быть жизненно важным и поучительным, и он сразу все изменит к лучшему, правда, пока непонятно, как и чем именно.

И зачем он снова поссорился с Еленой? Или это она с ним поссорилась? Даже не получалось вспомнить, из-за чего.

Елена была его первой любовью еще со школы. Но, в отличие от Тео, она прекрасно знала, чего хочет от жизни, и разрывалась между своими чувствами к нему и его инфантильностью. Она хочет семью и детей, дом и собаку. Ей уже четвертый десяток, а возможность устроить такую жизнь с Тео тает на глазах и даже не просматривается на горизонте. А он хочет... Никто не знает, чего он хочет, и даже он сам. Просто живет, как живется. Работает, зарабатывает деньги, которые по выходным проигрывает или пропивает в свое удовольствие. А что? Клубы и казино – это тоже вполне жизненный выбор. Тео это нравилось, тогда зачем же что-то менять?

Ему тридцать шесть – ну и что? Это же не шестьдесят три! Появились седые волосы и залысины? Ну и что? Седина добавляет шарма, а залысины добавляют авторитет. Нет семьи, нет детей? Так это же здорово! А если бы была семья и дети, ехал бы он сейчас, пьяный в хлам, под утро из казино? Вот! «Так что всё, что ни делается, – это к лучшему!» – думал Тео, пробираясь все ближе к дому сквозь бесконечные светофоры.

У Елены была типичная внешность гречанки – все ее атрибуты, без исключения: профиль, словно высеченный из мрамора, симметричный и безукоризненный, густые черные вьющиеся волосы, собранные в шарик на макушке, большие карие глаза и выразительно изогнутые брови над ними. Она была среднего роста, с изящной фигурой, обтянутой, как правило, голубыми джинсами и белой блузкой. Елена всегда носила удобную одежду и обувь. Она отдавала предпочтение удобству и практичности, а не моде.

У нее был вспыльчивый, но не скандальный характер. Сама себя она считала человеком рациональным, но это не лишало ее определенной доли романтизма.

В школе Елена никогда не была отличницей, но и не числилась в отстающих. Она с детства реально осознавала свои возможности и прикладывала к учебе и ко всему остальному ровно столько усилий, сколько было необходимо для ее уровня.

Сочетание природной красоты, рационального мышления и романтизма – само по себе явление довольно редкое и приятное.

Сравнивая же Тео со стереотипом грека, можно смело сказать, что между ними – совершенно ничего общего. Ростом выше среднего, темные волосы с существенными залысинами, а также с изрядной долей седых волос. К тому же, выпуклый живот, создающий впечатление 4-месячной беременности, делал Тео похожим на кого угодно, только не на грека.

Характер у него был… или характера у него не было? Нет, у него были отличные интеллектуальные способности, и он вполне мог бы сделать успешную карьеру технической направленности. И человек он неплохой – за ним не было замечено никакой подлости или ядовитости. Но его проблема состояла в том, что ему в жизни не нужно было ровным счетом ничего. Он попал в удачную для себя колею – работал программистом, получал достойное вознаграждение без каких-либо сверхусилий и вальяжно, с комфортом катился по жизни – эдакий баловень судьбы.

В школе Тео вполне мог бы стать отличником. Как однажды сказал классик: «Успех – это 1% таланта и 99% труда». Талант у Тео, безусловно, был, но вот желания трудиться за ним замечено не было. Учеба в необходимых пределах давалась ему легко, но подняться выше этих средних рамок не наблюдалось ни желания, ни мотивации.

Окружающий комфорт сыграл с ним злую шутку – он с головой погрузился в развлечения и удовольствия: казино, бары с пивом и друзьями – и даже не замечал, что рядом почти никого нет из близких людей. Он даже не помнил, когда последний раз виделся с мамой.

И вот что думала Елена, находясь рядом с таким человеком, и на что она надеялась, было известно только ей. Несмотря на то, что они были вместе уже очень давно, жили они раздельно и встречались не так часто. Она, по-видимому, надеялась на совместное светлое будущее, а он, похоже, ее просто принимал как данность, которая от него никуда не денется, и не придавал ей особого значения и внимания.

…А вот уже и дом показался. Впереди светофор лениво переключился с зеленого на желтый, подозрительно посмотрел на летящую в его направлении синюю легковушку и презрительно переключился на красный. Но Тео этого уже не видел. Он всегда говорил себе, что главное – не уснуть по дороге домой. Он честно выполнил свое обещание и проехал всю эту дорогу с открытыми глазами, но он же не обещал себе не уснуть прямо возле самого дома! И сейчас мирно похрапывал, все еще держась за руль и всецело доверившись судьбе.