Пиратка

Пиратка

— Миледи, позвольте задать вопрос?

— Можно подумать, я могу вам что-то запретить, — тихо ответила Эмма, перебирая пальцами края носового платка, который с самого начала трапезы сжимала в руках под столом.

Она с трудом сдерживала дрожь, которую вызывал у нее вкрадчивый голос капитана пиратского судна Рея. Он представился ей сразу после того, как закончился абордаж «Гордости Британии», и грязные матросы втащили ее на борт его корабля и едва ли не швырнули ему под ноги. Он подал ей руку, представился, держался учтиво и даже пытался придерживаться этикета, но она не позволяла себе обманываться на его счет.

— Ваш супруг, достопочтимый герцог, сколько ему? По-моему, хорошо за шестьдесят?

Девушка кивнула, все так же не поднимая взгляда. Она не понимала, к чему ведет Рей, но была уверена, что не хотела бы этого знать. От того, чтобы впасть в истерику, ее сдерживала только фамильная гордость Холландов и нежелание показывать свой страх перед этим надменным молодым мужчиной с острой бородкой и пронзительными глазами цвета океана.

— Скажите мне, миледи, неужели ваш дражайший супруг все еще в силах?

— Что, простите? — Эмма закашлялась, краснея в цвет своему алому платью.

Она все-таки посмотрела на Рея, который сидел, развалившись на стуле напротив нее. Эмма смотрела на него с яростью, не понимая, к чему он клонит, но точно уверенная в одном: он насмехается над ней и пытается унизить.

— Я имею в виду, в состоянии ли он выполнять свой супружеский долг в таком преклонном возрасте? — в глазах капитана плясали все черти проклятого моря. — Хотя, о чем вопрос, — тут же ответил он сам себе. — Когда в женах такая красавица, даже умирающий сможет поднять своего…

— В приличном обществе не принято обсуждать подобные темы, — еле дыша сказала Эмма.

— Значит, вам повезло, вы в обществе пирата, — подмигнул Рей, жадно вгрызаясь в кусок мяса. — Забудьте о приличиях, — он снова отхлебнул вина, а потом посмотрел на девушку поверх бокала. — Бьюсь об заклад, ваша постель пустует неделями, в то время как ваш супруг пьет одно снадобье за другим, готовясь навестить вашу спальню. Стоит ли того титул герцогини?

Девушка молчала. Ей было нечего ему сказать. Он попал в самую точку. Ее супруг приходил к ней раз в месяц в ночь, указанную лекарем, как самую благоприятную для зачатия. От него пахло корешками, которые он без конца жевал, чтобы ему хватило сил сделать желанного наследника. А Эмма ненавидела такие ночи и радовалась, что старый герцог не навещает ее чаще. И титул герцогини не стоил ничего, потому что она ненавидела каждый день, который проводила в сером одиночестве в доме супруга.

Но какому-то грязному пирату она бы в жизни в этом не призналась. О таких вещах не говорят, да и гордость бы не позволила. Она окинула взглядом каюту, снова посмотрела на Рея, которого боялась и презирала одновременно, а потом едва ли не залпом опрокинула в себя бокал вина, разбавленного с водой.

Эмма жадно глотала терпкий напиток, не обращая внимания на капли, которые скользили по подбородку. Рей был прав еще кое в чем: она была в обществе пирата на грязном пиратском судне. Корабль, на котором она плыла в гости к родителям, потопили, ее команда, вероятно, пошла на корм рыбам, а она заложница насмешливого капитана, который заводит с ней неприличные разговоры. Ей было нечего терять, кроме своей гордости. Достоинства в ней не стало с того самого дня, как она сказала «да», безобразному и старому герцогу, за которого вышла по настоянию родителей.

Вино ударило в голову, подарив приятную легкость во всем теле. Эмма громко поставила бокал на стол, а потом облизала влажные губы и посмотрела на Рея, который жадно следил за тем, как темно-бордовые дорожки пролившегося вина стекают по ее подбородку на шею, а оттуда вниз, теряясь в соблазнительном декольте тесного корсажа ее платья.

— Мистер… — Эмма запнулась, вдруг осознав, что не знает его фамилии, только имя. — Рей. Рей, скажите, зачем я здесь?

— Ваш супруг задолжал мне корабль, — хмыкнул мужчина, снимая ножом кожуру с крупного яблока. — Конечно, не напрямую. Его люди потопили один из трех моих кораблей. Я в ответ утопил несколько кораблей герцога, но этого недостаточно. Все-таки «Веселая грешница» была любимым моим кораблем. Так что я потопил еще один его корабль и решил взять вас в плен, чтобы обменять на самое быстроходное судно, что принадлежит его компании. Но, не беспокойтесь миледи, я не причиню вам никакого вреда. Если вы только сами меня не попросите.

Снова усмешка. Рей встал, обошел стол, налил ей еще вина из кувшина и поставил на ее тарелку очищенное яблоко.

— Ешьте, пейте, вы моя почетная гостья, — Рей придвинул к ней кубок.

Он нависал над ней, опираясь рукой о стол, и его дыхание щекотало ее лицо. Эмма ощутила какое-то незнакомое тревожное волнение, зарождавшееся в груди.

— Миледи, вы так и не ответили на мой вопрос, — напомнил мужчина, возвращаясь к своему месту за столом.

Эмма не могла не признать, что он был красив. Высокий, стройный, загорелый, как и все моряки. У него было красивое лицо с благородным профилем, и, если бы не длинные, перехваченные банданой волосы, бородка и одежда, он бы легко сошел за дворянина.

— А что вы ожидаете услышать? — Эмма вдруг поняла, что ей владеет не разум и расчет, а вино.

Оно теплой волной разбегалось по телу, даря легкость ногам и свободу языку. Дышать в тугом корсаже было все труднее, а щеки почему-то горели. Эта перемена не укрылась от внимательного взгляда Рея, который пил уже четвертый бокал, но все еще нисколько не охмелел.

— Вы не привыкли пить столько вина? — весело спросил он, поднимая свой бокал.

— Нет, не привыкла, — криво усмехнулась девушка. — Титул обязывает.

— И много у вас обязательств?

— Достаточно.

— А что же вы получаете взамен?

— Ничего, — выпалила Эмма первое, что в голову пришло.

Она и сама не знала, зачем сказала правду. Мать и отец радовались положению в обществе, связям, дорогим подаркам, а ей все это было безразлично. Ее не радовали новые платья, шикарные украшения, только книги. Романы о настоящей любви и приключениях, которые она читала втайне от мужа и родителей. Что-то подсказывало ей, что они бы не одобрили ее выбор.