По дороге на закат

По дороге на закат

Стивен шёл медленно, держа гнедого в поводу левой рукой. Правую он вытянул вперёд и шевелил пальцами, словно пробираясь в темноте наощупь. Собственно, это так и было, потому что глаза мужчины были плотно закрыты. Вскоре пальцы нащупали искомое и сжались, Стивен открыл глаза и запрыгнул на коня. Он слегка изменил прежний маршрут и отправил каурого в лёгкий бег в новом направлении. Солнце начало клониться к закату, расцвечивая небо сиреневыми переливами. Вечерние зарницы беспокоили кучевые облака на горизонте.

Справа от тропы каменными часовыми высились скальные выступы. Можно было бы поискать убежище на ночь и между ними, но тёплый ветер с прерии, тянувший горькими запахами травы и сырости, неожиданно принёс новый аромат – дыма и жареного мяса.

Стивен остановился у подножья холма, где-то на расстоянии выстрела от костра и темной фигуры у него. Он слегка приподнял шляпу и поприветствовал незнакомца:

— Доброго здоровья, мистер. Вы позволите присоединиться к Вам на ночь?

— Конечно, — гостеприимно махнула рукой тень у костра. — Места здесь дикие, вдвоём будет спокойнее! Да Вы спешивайтесь, тут склон каменистый. Коня можно привязать на вершине с другой стороны.

Стивен последовал совету и повёл животное в поводу, по дороге отцепляя от седла продолговатую походную флягу.

У костра сидел высокий худой мужчина. Несмотря на довольно тёплый вечер, пуговицы его черной рубашки с высоким воротником были застегнуты под горло. Тонкая серебристая цепочка на шее удерживала довольно большой крест, тоже серебристый и совершенно лишённый украшений. Рядом стояла прислонённая к крупному камню тонкая изящная трость с серебристым же резным набалдашником. «Какой пижон», — подумал Стивен, но вслух, однако, произнёс:

— Далеко ли путь держите, святой отец?

Затем он основательно отхлебнул из фляги и передал её священнику. Тот тоже сделал добрый глоток, довольно причмокнул и ответил:

— Давайте безо всех этих отцов. Я не приходской священник, а собиратель. Зовите меня Сентенцио.

Стивен невольно отстранился, но потом взял себя в руки. Чего бояться? Он вообще-то даже дважды оставался наедине с собирателями. Первый раз при рождении, того раза он, конечно, не запомнил, но всё прошло хорошо, раз остался жив. Второй раз пришлось встретиться, когда у него открылся дар к поиску пропавших животных. Напоминанием о той встрече было клеймо на предплечье.

Стивен поднял глаза и столкнулся с насмешливым взглядом Сентенцио. Словно тот прочёл мысли. Хотя пёс их знает, этих собирателей, может, и прочёл.  Стивен усмехнулся в ответ и требовательно потянулся к своей фляге.

— Собиратель душ, значит… Так далеко вы, святой… кхм… Сентенцио, путь держите?

— Возвращаюсь домой. Три года, считай, в пути.

— И далека ли дорога?

— Если идти строго на запад, буду в обители через неделю…

— Через Великую прерию пойдёте? — удивленно поднял брови Стивен.

— И пойду. — Снова насмешливо блеснул глазами Сентенцио. — А присоединяйтесь! Ночные дежурства разобьём.

— Я преследую конокрада, — нахмурился Стивен. — Конокрада, возможно насильника и убийцу. Следы ведут вокруг прерии, и я отстаю на несколько дней, срезать было бы очень кстати, но мы здесь не пройдём. Никто в здравом уме в одиночку не пойдёт в прерию!

— Верно, — качнул головой священник, — но мы пойдём не одни.

— А с кем? С Богом?

Сентенцио снова усмехнулся в ответ на это беззубое богохульство.

— Бог в дороге ближе, чем Вы думаете. Ложитесь спать, а утром поглядим. Моя половина ночи первая. Можете лечь у этого склона, он не фонит, я проверил!

Стивен развернул шерстяное одеяло у прогретого солнцем булыжника, закинул в рот капсулу антирада — всё-таки весь день на открытой местности — подложил под голову седло и почти мгновенно уснул. Правая рука скрывала короткое лезвие метательного ножа, а левая лежала на рукояти револьвера, спрятанного под седлом.

— Я на два-три дня, Рэйчел.

— На дальние выпасы?

— Да. Говорят, Смит зачастил прикладываться к фляжке, и овцы сутками без присмотра.

Стивен взъерошил волосы на голове девушки.

— Будь осторожна, девочка!

— Да, капитан, сэр! – Лукаво ответила она.

— Я не шучу, Рэйчел, за пределы фермы ни ногой!

— Пап, ты же знаешь, ближе чем на пулемётный выстрел ко мне никто не подойдёт.

Она звонко щелкнула по оберегу – пулемётному патрону с гравировкой, свисающему с шеи на цепочке.

Громко щёлкнула зажигалка, и у лица священника разгорелся красный уголёк — он раскуривал трубку.

— О, Вы проснулись, мистер Стивен, ­­— приветливо кивнул Сентенцио. — Значит, будить не придётся, моя половина ночи на исходе.

Стивен поёжился в ночной прохладе и подсел к костру. Тишина набухала неясным далёким гулом со стороны прерии. Неясным, непонятным, но ощущаемым на физическом уровне, всем телом. Это было странно. Вместо обычного воя, скрипов и хрипов, прерия затихла, а необычный гул час за часом нарастал. Когда начало светать, он превратился в грохот и раздробился на стук тысяч копыт: через прерию шли бизоны.

Холм отлично подходил для ночёвки. Пологий настолько, что лошадей получилось без проблем завести на вершину, продуваемый ветрами в достаточной степени, чтобы не кормить кровососов всю ночь, но главное: холм защищал высокий каменный гребень, похожий на хребет мифического дракона, пересекающий холм в верхней части. Он укрывал мерцающий огонёк костра от случайного наблюдателя, позволил бы удерживать оборону при необходимости, а сейчас спасал от неминуемой гибели под копытами.