Победитель

Победитель

- Виталий Мироныч, зачем вы это? Ему же нельзя волноваться, - попыталась вразумить медсестра.

Старик упрямо выпятил подбородок и сжал губы так, что они почти исчезли среди морщин. Глаза тоскливо смотрели сквозь медсестру. Белая форма расплывалась пятном, превращая её в ещё одного призрака. Такого же надоедливого, как все остальные.

- Зачем вы его тогда ко мне приводите? - проскрежетал Виталий Мироныч. - Пусть не волнуется в другом месте.

- Врач назначил, - рассердилась медсестра, поворачивая каталку с другим пациентом. - Для вашего же блага.

Тот весь бледный, с покрасневшими глазами и дрожащими губами, что-то неразличимо шептал.

Старик только рукой махнул.

- Он ненормальный! У меня от него металл во рту. Верните моих друзей! - с нажимом выговорил он.

- Вам нельзя постоянно с ними общаться. Это вредно! Врач говорит…

- Что бы он понимал! - негодующе подпрыгнул на кровати Виталий Мироныч.

Тапок соскочил с его ноги и запрыгал по полу, норовя скрыться под тумбочкой, но робот-пылесос бросился ему наперерез, ухватил щётками-клешнями и как верный пёс подвинул к шершавой пятке. Старик даже глазом не повёл. Он уже стоял, опираясь о спинку кровати, и вызывающе зыркал на белое пятно, шурша рукой в нагрудном кармане в поисках очков.

- Не имеете права! - наконец подцепив дужку, рявкнул Виталий Мироныч. - Я до министра здравоохранения дойду, - и в подтверждение топнул ногой.

- Хорошо, - отмахнулась медсестра, вытягивая в коридор другого больного. - Теперь вами будет заниматься новый доктор!

Споры всегда заканчивались одинаково. Менялись лечащие врачи с их передовыми идеями о благотворном общении с живыми собеседниками, выписывались выздоровевшие, увольнялись сиделки, но старик неизменно выходил победителем. Эта борьба осталась его точкой соприкосновения с реальным миром, а может он просто никогда никому не уступал.

Медсестра вывезла каталку с хнычущим больным и затворила дверь.

Виталий Мироныч надел очки и гордо уселся на кровати. Ждать, когда включится смартголограмма, он мог часами. Будто это была медитация, расслабляющая его неуступчивую натуру. Он спокойно, даже безмятежно смотрел перед собой, пока у серебристого диска над тумбочкой не загорелся красный глаз. Белоснежная палата наполнилась радужным сиянием. Разноцветные пятна пробежали по полу, скакнули на тумбочку, перепрыгнули на стену, взобрались по плотно закрывающим окно жалюзи и рассыпались по потолку, кидая перламутровые отсветы на лоб старика.

Прозрачные фигуры появились в середине комнаты, наполнились светом, впитали краски, налились правдоподобным объёмом. Три человека привычно огляделись и закивали головами. Самый молодой хмыкнул в усы и, сделав несколько шагов, опёрся о бельевой шкаф спиной. На скучающем лице беспокойно бегали тёмные глаза. Синий костюм в полоску мешком висел на худом теле, а тонкие лакированные ботинки с загнутыми носами вызывающе торчали из-под наглаженных штанин.

- Опять воюешь? - поцокал языком второй гость и подошёл к кровати. - Ну чего тебе неймётся-то? Чем тебе живые-то не угодили, Виталя?

- Ты, Вадик, не подслушивай, - отрезал старик. - Ты, вон, в двадцать восьмом тоже всё уши растопыривал, а чем всё закончилось. Напомнить, рожа любопытная?

Вадик вздохнул и плюхнулся на кровать. Презрительно взглянул на свою тюремную робу с номером на груди и потёр чёрную щетину.

- Всегда ты так, - неопределённо махнув рукой, проворчал он. - Почему я в твоих воспоминаниях в этом чёртовом ватнике, а? Ну где ты его мог видеть? - и брезгливо добавил. - Я помню, чем всё закончилось! Тебя уволили за подпольный эксперимент, который превратился бы в катастрофу!

- Ха! - выдал Виталий Мироныч. - Ты помнишь только то, что я хочу. Сгнил ты в тюрьме, дружок, за свои доносы, - и криво усмехнувшись, ядовито выдал. - Пила вжик-вжик. Лес бах-бах, - он хрипло расхохотался.

Третий гость так и стоял в центре комнаты, задумчиво рассматривая драные сандалии, поношенные треники с обвисшими коленями и заляпанную жирным майку. Он потёр фингал под глазом и как будто бы ойкнул.

- А ты спился! - веселился старик. - Она тебя тоже бросила! Нашла помоложе и поинтереснее. И деньжищи твои не помогли.

Смартголограмма в трениках сцепила руки и ссутулилась. Ярко-голубые глаза потускнели.

- Вот вам, предатели, ваш персональный ад! - прокаркал Виталий Мироныч. - Будете со мной до последнего, никого не отпущу.

- Меня тут всё равно нет, - равнодушно сообщил самый молодой.

- Да ладно? - усмехнулся старик. - Нет, сынок. Ты здеся! И будешь здеся до самой моей смертушки. Думал отделаться? Запихать меня в эту клинику, и всё? Нет уж. Будешь со мной. Вы все меня бросили, обманули, обокрали, и будете за это мучиться.

Вадик вздохнул, закатив глаза.

- Да мы не мучаемся. Мы компьютерный код. Все твои выдумки, вместе с воспоминаниями, завели в главный компьютер, и он выдал смартголограммы…

- Без тебя знаю, - перебил Виталий Мироныч. - Это ничего не меняет, вы рядышком. - Он ощерился, уставившись в потолок. - Отбываете вместе со мной. Захочу - отпущу. Захочу - будете глядеть, как мне утку меняют.