Побочные эффекты

Глава 3

Глава 3

Церемониться со мной Винка не стала, так что очнулась я от весьма сильных пощечин. Я открыла глаза. Мутным облаком надо мной нависало бледное круглое лицо сестры в обрамлении мокрых от пота и слез золотистых волос. Во рту было кисло, в голове — туманно, запах стоял такой мерзопакостный, что я едва совладала с бунтующим нутром. Перед глазами плясали мелкие черные точки. Я сплюнула на пол и поморщилась.

— Живая?

Винка кивнула и подала мне трость. Я с трудом поднялась и поковыляла наверх — спать. После такого насыщенного событиями дня мечтать я могла только о подушке, а от мыслей о принесенной еде меня чуть снова не скрутило. Ну а Винка… Сама разберется, не маленькая уже, главное, что мертвеца на кухне и сопутствющих расходов мы избежали.

Расходов…

Я остановилась.

— ВИНКА?!

— Да? — пискнула сестра.

— Откуда деньги? Те, которые ты отдала Наставнику?

Лицо сестры медленно бледнело — казалось бы, куда уж дальше.

— Папа прислал… Матушка пошла встретиться с посыльным, и на обратном пути к ней привязался грабитель, — Винка задрожала и закрыла лицо руками, — она… Она добежала до двери и упала прямо здесь, успела… И он в бок ее пырнул, я закричала… Он испугался стражи и сбежал.

Я застонала и села на ступеньки.

— И… — продолжила Винка, — наша соседка услышала и… Сказала, что приведет Наставника, потому что мама…

— Только не ной, пожалуйста, только не ной!, — взвыла я, — все же хорошо получилось… Кроме того, что ты выкинула на ветер последние деньги. И не смей трогать мою картошку.

Вот картошку-то надо было перепрятать, но сил на это уже не оставалось. Ладно, сожрет так сожрет, добуду еще что-нибудь где-нибудь… Жаль, остатки заживляющего отвара продать уже не выйдет, а ртов-то не убавилось. Одни убытки от этой парочки.

Надо было, конечно, помочь Винке перенести ее мать наверх, в кровать, помочь убрать кухню, как-то подбодрить — в общем, сделать кучу вещей, от которых я, в силу статуса несчастной калеки, успешно отбрыкивалась. Собственно, так я поступила и в этот раз, заваливаясь на кровать прямо в одежде. Стоило, конечно, снять хотя бы грязнющее платье, но сама мысль о том, что придется извиваться и гнуться во все стороны, доставая крючки на спине, казалась преступной.

Надо срочно заработать денег и нанять служанку… Вот прямо сейчас встану и пойду дальше заниматься Советником… Вот прямо сейчас… Сейчас...

***

Если бы в мое окно не пролезли нахальные лучи весеннего солнца, я так бы и валялась до обеда — вчерашние события, кажется, выпили из меня все жизненные силы, хоть я и пострадала только имущественно. Какое-то время я таращилась на потемневший потолок, не осмеливаясь слезать с нагретой кровати, и размышляла о том, что я скажу Вальвесу, когда партия трав прибудет, а я не смогу ни расплатиться, ни сделать что-то, что окупит все затраты. Я уже начала строить планы побега из города — и где-то до пункта “найти достаточный источник дохода” они казались весьма исполнимыми, а на пункте “найти кого-нибудь, кто будет меня содержать” я даже мечтательно улыбнулась и представила себе уютную комнатку с дыркой в полу и шест посередине, чтобы не спускаться с тростью, а просто сползать вниз. С синими-синими занавесками, конечно же, как тот диван в лавке Вальвеса…

Из домика с занавесками и дыркой в полу в полупустую пыльную комнатку на втором этаже меня вернуло только урчание в животе. Кажется, пришло время свидания с моей дорогой Картошечкой — если, конечно, чьи-то шустрые пухленькие лапки не успели добраться до заветного узелка…

Я накинула передник в тщетной попытке скрыть пятна крови на юбке, привычно съехала по перилам на кухню и едва не свалилась, ослепленная солнечным зайчиком от сияющего бока кастрюли. Винка сидела у окна, задумчиво надраивая днище щеткой, и ни на что больше не обращала внимания. Виролы в комнате уже не было — неужели Винка ее сама отнесла?

— Такой солнечный день сегодня… — протянула она, откладывая кастрюлю в сторону и поворачиваясь ко мне, — я уже хотела тебя будить.

Да, светит сегодня знатно. А вот сестрица выглядит совсем не солнечно — бледная, глаза краснющие, под глазами же — темные мешки. Завернуться в чистый саван, о котором так любезно напомнил Наставник, и на погост ползти.

Я отмахнулась и оглядела кухню в поисках вчерашнего узелка с картошкой. На столе не наблюдалось ни еды, ни тела, ни каких-либо следов пребывания оных, и я уже начинала волноваться.

— Матушка сейчас придет, — продолжила Винка, — представляешь… Она встала и пошла.

— Как — встала и пошла?

— Ногами встала. И пошла, — в голосе Винки слышалась какая-то жутковатая отстраненность.

— А ты что?

— А я кастрюлю чищу...

— Вон оно что, — пожала плечами я.

Ни пятен крови, ни содержимого моего желудка на полу не наблюдалось — да и вообще, на кухне было так уныло чисто, словно ее всю ночь драил отряд боевых горничных. Судя по состоянию Винки, роль отряда горничных исполняла единолично она — вот человеку делать нечего!

— Я тут немного помыла… — как бы отвечая на мои мысли, сказала Винка, — Я не могла заснуть. Ты знаешь, я подумала и…