Под снегом твоя Дэрин

Под снегом твоя Дэрин

- И как давно пропала? – спросил он, почесывая затылок со скучающим видом.

- Давно пропала, - ответил я едва слышно, сам страшась этих слов.

- Поискать- то можно, но ведь бесполезно, - он глянул на меня еще раз, и, махнув рукой, пошел обвязывать ноги теплыми тряпками и натягивать ботинки.

В сторожке было тихо и тепло. Как только входил, начинал оттаивать кончик носа, и хотелось размять над огнем окоченевшие пальцы, пока растаявший снег стекал с одежды. Ему не хотелось выходить на мороз. Это понятно. Он ворчал и лениво одевался.

- Бесполезно, потому что не найдем? – я все еще старался не думать о смысле своих слов, лучше глядеть на танцующие тени от огня, на сложенные на столе пучки трав и думать, как по вечерам сторож играет на той смешной губной гармошке.

- Найдем, - протянул сторож, - только сам должен понимать, лежит она под снегом, твоя Дэрин.

- Хочу ее увидеть.

- Эх, - махнул он рукой в мою сторону, и, поправив шапку, пошел отпирать дверь.

Дэрин… Под снегом. Мне казалось, что это вовсе не способно её убить. Она любила лежать в снегу, тонкая, хрупкая, с беззвучным дыханием. Над ней склонялись ели, бархатное платье заметало снегом, ресницы становились белыми от снежинок, а розовые отсветы восхода касались  бледного лица. Я боялся, что она замерзнет. Она будто знала что-то непостижимое, неизмеримо большое, неподъемное, но в то же время светлое, дающее бесконечный источник  мыслей.  Почему она любила холода, ведь Дэрин родилась на юге. Впервые она увидела снег, когда мы проделали долгий и изнурительный путь, добрались до места, где более всего растут ели, а звери способны выживать, только если имеют густую шубу. Ей нравилось, как бежит поземка, обдавая холодом её щиколотки.

Мы со сторожем  вышли в прозрачный морозный воздух и, только немного свернув с дороги в сторону леса,  по колено увязли в снегу. Раз я чуть не провалился  головой. Со стороны, наверное, казалось, что между небом с мягкими перьями облаков и белым слоем на земле, мы - два ненужных темных пятна.

- Поднимай, поднимай ноги повыше, - подбадривал меня сторож, - как в лес углубимся, снег будет примёрзший, слежавшийся, будем спокойно идти, почти не проваливаясь.

- Отчего вы так хорошо знаете лес? Часто ходите?

- Приходиться, - протянул сторож. Это сейчас спокойно, не метет, а вот в пургу, огонек в моей сторожке и не виден совсем, и поворот дороги не виден, сбиваются с пути, попадают в лес, я ищу потом.

- Зачем же они ездят в такую метель? - хотя я прекрасно знал почему.

- Бегут, северный ветер их гонит, у каждого свои причины бежать.

В лесу действительно идти стало легче.  Не было видно ни одной темной ветки, все покрытые белым слоем, они переплетались над головой, то заслоняя, то открывая небо.  Я привык обычно видеть хотя бы тёмную зелень елей.  Под ногами был громкий хруст, и иногда становились видны ледяные щупальца корней. Что не укутал снегу, то обледенело и поблескивало синими холодными искрами. Мы с Дэрин тоже однажды гнали сквозь метель. Приезжим с юга тогда были не рады. От резкого толчка она упала из повозки в снег, её сразу же скрыла непроницаемая белая стена.  Хочу думать, что от толчка. Просто не удержалась и выпала. Но в глубине души я чувствовал, что это была не случайность. Все произошло далеко отсюда, хотя в этом белом мире не отличишь одно место от другого, все одного цвета, точнее, все бесцветно. Как много красок на юге, сочная зелень, деревья с широкими толстыми жилистыми листьями, сверху яркими, а снизу матовыми, наполненные ароматной влагой бутоны цветов, красные закаты, бегущие ручьи, птицы, насекомые, тысячи разных форм жизни. Дэрин была как белая морская пена над этими бурными, неутолимыми волнами  цвета.

- А как ты понял, что она именно сюда забралась? – сторожу не то, чтобы было интересно, но как-то не по себе было идти, слыша только хруст. Мы уже начали покрываться инеем. Его усы и борода как будто седели.

- Больше некуда, остальные места я обыскал. Она пропала по пути в Большую деревню, там в лесах нашел её плащ, потом она приходила в деревню на речном перегибе, а после реки путь или в этот лес или дальше по широкой дороге в город. Я знаю, что в город она не пошла. Там я её долго искал.  Не думал, что могла в лес  уйти. А потом понял кое-что.

- Что ж она тебя ушла? – сочувственно спросил уже совсем поседевший от инея человек.

- Дэрин не могла уйти. Она никогда ко мне не и не приходила. Она была как дух, бестелесный, бессловесный и такой, что всюду следует за тобой неотступно, желаешь этого или нет. Из-за неё я уехал на север. Она родилась не здесь, но приехав, вернулась домой, а я нет. Мне только надо найти её и я уеду обратно.

От окружавшей, сверкающей белизны слезились глаза. Начинала накатывать усталость, и совсем промерзло горло. Я на секунду остановился и оперся на дерево, оно слегка шатнулось, и с веток обильно полетели шапки снега, закрыв мне лицо.  Кажется, отошли далеко от сторожки и, обернувшись, я не смог разобраться, с какой стороны  мы пришли. Все казалось одинаково белым, то ли лес, то ли пустыня.

- Не волнуйся, вон оттуда пришли, - указал сторож рукой, - не так долго еще осталось, тут поляна есть, думаю, там она.

- Почему там?

- Там ветер никогда не дует, со всех сторон так огорожено деревьями и закрыто ветвями, что  северному ветру не добраться. Лучше места не найдешь.

Ветви и правда хорошо охраняли это место, они висели ледяной стеной, их было так много, и находились они так близко друг к другу, что сплетения сильно обледенели, нужно было раскалывать. Сторож достал маленький топорик, после удара стена хрустнула и раскололась , обрушившись осколками нам под ноги. Мы начали раскапывать снег, сверху слой поддавался легко, а потом, сильно примерзший, поддавался с большими усилиями.