Поддельная невеста, или Как приворожить негодяя

Глава 1.7

***

«Обожаю вас, леди… Обожаю… Обожаю вас…» — гулким эхом отдавались в голове слова затерявшегося в призрачном малиновом тумане лорда.

Я думала над ними все время, пока пробиралась к выходу и никак не могла найти нормальное, здравое объяснение тому, что сейчас случилось. Эликсир невезения, если верить записям в семейном гримуаре бабушки, действовал совсем иначе и уж точно не влиял на здоровье человека. Вернее, на помутнение его рассудка. Он просто воздействовал на ауру жертвы и несколько корректировали ее, притягивая разного рода неприятности — как правило, мелкие, хотя попадались и исключения. Тут все зависело от уровня дара, магических способностей и опыта зельевара.

Но в данном конкретном случае явно прослеживалась некоторая неправильность, и виновато было, скорее всего, сваренное мною зелье. Вернее, ошибка, которую я, допустила при его изготовлении, и в которой мне еще предстояло разобраться.

Надо ли говорить, что о своей несостоявшейся стипендии я больше не вспоминала?

Радовало одно, присутствующие, занятые спасением лорда Волфа, и собственной паникой, на покусительницу, — то есть на магичку, злодейски напавшую на важную, приближенную к его величеству особу — даже не смотрели. Никто меня ни в чем не обвинял и внимания особого не обращал.

Стоило оказаться в коридоре, как верная Нинель бережно набросила мне на плечи мой собственный видавший виды плащ, уцелевший, к счастью, во всей этой неразберихе. Хорошо, значит, не придется добираться домой, зябко ежась на студеном ветру. Тем более, что за окнами уже крупными хлопьями валил снег. Да и лишних денег на новую зимнюю одежду у нас с бабушкой не было.

Машинально сняла и сунула в карман маску...

— Зои, что произошло? — ухватив меня за локоть, жарко зашептала подруга.

Попыталась ответить, но через мгновение лишь устало качнула головой — разговаривать с ней я сейчас не могла. Слишком переволновалась, и теперь начался откат, нахлынула слабость, даже легкий озноб появился. Однако холода я почему-то совсем не ощущала, снежинки падали на лоб и щеки, таяли, а затем горячими каплями скатывались вниз, за воротник.

Все, на что я была в этот момент способна — брести в знакомом направлении, на свою далекую от центра, забытую всеми богами улочку, и вяло размышлять об ошибках текущих и будущих.

— Позже обсудим… Прости… — рассеянно отмахнулась от подруги.

Та помедлила немного, но потом заглянула мне в лицо, понимающе кивнула и, молча проводив почти до самого дома, отстала…

У маленького домика, где на первом этаже располагалась наша лавка и небольшая теплица с лекарственными растениями, а на втором — крошечная квартирка с кухонькой и двумя спальнями, стояла телега. Дородный фермер как раз помогал бабушке спустится с повозки вниз.

Мы не виделись всего сутки, а я без мудрых советов старшей родственницы успела натворить столько всего, что долго даже рассказывать. Как же я соскучилась! Как нуждалась в ней, в ее спокойной рассудительности, улыбке, душевном тепле.

— Премного благодарен, госпожа Льевр, — пробасил селянин, низко поклонившись бабушке, после чего стянул с телеги массивную корзину, из которой торчали лапы гуся, копченый окорок и еще что-то съестное. Ароматное настолько, что я учуяла за несколько метров. — Вот, жена передала. Уж не побрезгуйте, госпожа. Только скажите куда снести, я сам доставлю.

Услуги мага-целителя стоили дорого, и простые люди с радостью принимали то малое, что мы могли им дать, чтобы ускорить выздоровление или облегчить страдание от некоторых недугов. Так что бабушку уважали, ценили и даже почитали гораздо больше, чем иного дипломированного лекаря.

— Спасибо, — кивнула ему ба. Обернулась, заметила стоявшую неподалеку меня и всплеснула руками. — Зои, деточка, да на тебе лица нет! А ну, живо в дом, я сейчас чай поставлю.

Подошла ко мне, решительно взяла за руку и повела к домику, по пути велев фермеру:

— Прошу за мной.

И никто с ней не спорил. Не смели.

Моя добрая, мягкая бабушка становилась жесткой, словно кремень, когда дело касалось здоровья не только близких, но даже соседей или просто знакомых ей людей. Человеческой жизнью она дорожила, заботилась о ней, любила ее — в этом была вся госпожа Льевр. Моя единственная родственница, поскольку отца я никогда не знала, а мама умерла, когда я появилась на свет…

Через несколько минут над тлеющей жаровней пыхтел пузатый чайник, а мы, удобно расположившись на кухоньке, маленькими глотками отхлебывали из глиняных кружек напиток, наполнявший все вокруг ароматом пустырника и валерианы. Закуски было много. Кроме любимого мною домашнего острого сыра, жена фермера не поскупилась и добавила в корзинку с угощением зимние яблоки, сдобный вишневый пирог и медовые соты.

Еще через четверть часа госпожа Фиона Льевр решила, что ее внучка достаточно пришла в себя и приступила к расспросам. Этим талантом, как и искусством зельеварения, бабушка владела в совершенстве, но я и не собиралась ничего скрывать, поскольку надеялась на ее помощь.

___
Столичная королевская академия магии: