Подруга

Подруга

Моё эго утонуло в луже, чудесная. Её голос давит пресом, тяжёлый, ледяной. Сказала, как отчеканила, напирая товарняком.

Кап-кап... Дождь приспособился занудно дразниться в окно. Холодные капли чертят дорожки по грязному стеклу. Железная дорога уходит извилистыми венами вдаль. В окна пахнет углём и раскалёнными рельсами, остывшими под холодным ливнем. Приторный вкус некачественной жижи жжет губы и сводит горечью язык. Отплевывается и возвращает обратно дудку.

-Будто не из вейпшопа, а прям не знаю... Не пойми чего набодяжили.

-Зато дешевле.

-Знаешь, папа в детстве самокрутки делал. Из табака и газеты. Я иногда воровала эту смесь и покуривала, заворачивая в листы из тетрадок, правда... Так вот, это что-то похожее. ... Такая же дрянь... - сплёвывает под ноги и растирает пяткой.

Деревья маячат макушками, еле доставая до 2го этажа. Иногда мне кажется, что наш дом сложится как карточный, под напором ветра. Становится очень страшно.

Мы знаем друг друга давно. Когда знают друг друга давно на столько, что стирается любое чувство не родственности, когда ты уже настолько врос сознанием в другого, что твоё эго становится этим человеком. Сегодня поиски себя в себе закончились безуспешно сном.

Утро душит влагою. Я перемазанная краской. Половина квартиры превратилась в художественную студию. Ищу себя в каком-то другом жанре.

Лина сминает листок, вырванный из блокнота и сглатывает. Чуть выпирающий кадык движется под натянутой кожей шеи вверх-вниз. На глаза наворачиваются слезы. Смотрит в сторону. Сама виновата, что такая категоричная. Но мне ее жалко. Она отвесила мне звонкую пощёчину, а мне её жалко.

-Сколько мы уже продружили? - спросонья щурю правый глаз, солнце его донимает пуще левого из-за астигматизма.

-Теперь всё в жопу.

-Зачем так?... - я согласна всё вернуть.

Ни во сне, ни наяву ничего не изменилось.

Иногда мне хочется рисовать ее голую. В своем воображении я делала это тысячу раз. Признаться в этом - была фатальная ошибка, конечно же.

-Вот, скажи, разве я какая-то не такая? - ломает бледные кисти рук и всхлипывает. На лицо налипло рыжих волосков от парика. Голос с хрипотцой.

-Ну, мне кажется, наоборот это нормальным.

-Нормальным что?

Не знаю, как сказать. Ошарашить её, что в таких заведениях обычно лапают? Так, сама об этом знает. Издержки профессии, что ли.

-Это тебе не по подиуму ходить.

-Трэш, конечно... - убито и нервно стучит ладошкой по столу. - Только никуда не выкладывай, ладно?

-Что? - не поняла о чем она.

-Нюдсы, которые собираешься рисовать.

-А... - пожимаю плечами. - Ну, ок. - Стоит ли говорить, что я парочку всё же собиралась продать? Очень нужны деньги, а она красивая. Зайдет только так, без особого напряга.

-Хотя... - она мнется - это не так унизительно, как лапают в ночном клубе. Насчёт пощёчины я погорячилась.

-Значит, есть за что. - Пытаюсь подбодрить её.

Я чувствую себя предателем. Я лично подсуетила ее работать танцовщицей в ночной клуб и сама же подвела к тому, что она согласилась. Так себе дружба.

С тех пор дома всё завалено париками и платьями.

В знак примирения раскрутить бы кальян, но на него нет денег.

-А ты не думала поработать натурщицей? - предлагаю это захватывающим голосом. Теперь только с её согласия.

-Так платят же говно.

-Ну, это да...

-Может мне барменом попробовать?

-Сопьешься нафиг... Ну, или сторчишься на крайняк.

-Разве это обязательно?

-Поверь мне - так и будет.

Утро расползается, заливая лучами глянцевые кухонные шкафчики с отпечатками от пальцев. Из горячего на завтрак-обед сегодня только её нервный накал.

-Это была плохая идея с переездом. - Упала духом.

-Заварка, кстати, кончилась. - Говорю ни к селу, ни к городу.

Молчит. Просто смотрит.

-Это тупик?

-Не думаю... В какой жопе мы не бывали! - Хочется продолжить пошло. (Я, например, в твоей). Еле себя сдерживаю.

Она, наконец, улыбается. Думаю, уловила биоритмы.

-А за квартиру чем рассчитываться будем? Натурой?

Кривлюсь.

-Хозяйка не в моем вкусе. Ей за 40.

Она смеётся. Шутки-шутками, но мне кажется, что вместе с творческим кризисом, меня накрывает ещё и депрессия, а это адская смесь. Боюсь таких состояний при всем моем оптимизме к жизни и к своему тревожному расстройству.

Несмотря на слабую и чувственную натуру, Лина всегда была рациональнее меня. И смотрела на мир реально. Меня огорчает, что не могу дать ей всё о чем мечтается. Хотя во всем была моя инициатива. И с этой гребаной квартирой - тоже. Подбила, стянула, сделала, как мне надо. Видела же, как она загинается эмоционально. Главное, боялась, чтоб не стало, как со мной после полной сепарации от своих и родни в целом.