Поездка к другу

Поездка к другу

-Ой, девки! В жизни главное – не быть подопытным кроликом.
-Ой, да ладно! Быть под неопытным кроликом еще хуже!

***

Николай Кузин, по прозвищу Кротя, был приглашен к другу.

У друга собиралась компания армейских друзей, посидеть за рюмкой чая, перетереть за жизнь и вспомнить армейские будни. Как говорится, чем больше времени прошло, тем меньше в памяти остается плохого. Плохое легко улетучивается, а прошлое подергивается ностальгической дымкой и кажется дорогим и значительным. Наверное, главная причина такой метаморфозы кроется в том, что все мы в прошлом были моложе и нас не доставали те проблемы и трудности, которые есть в настоящем. В прошлом они, конечно, тоже были, но благословенное качество человеческой памяти заключается в том, что они либо забываются, либо, по прошествии времени, кажутся мелкими и незначительными по сравнению с настоящими.

На дворе стояло жаркое лето, и Кротя был одет в классические джинсы стретч темно-синего цвета, удобные, крепкие и непринужденные, стильную майку и клетчатую рубашку с коротким рукавом, не застегнутую и не заправленную в брюки.

Кроте было 28 лет. Он был не женат, не отягощен высшим образованием и работал автомехаником в крупной мастерской по ремонту иномарок. Жизнью своей был вполне доволен. Обладая сильным и целеустремленным характером, он всегда добивался поставленной цели. Красавцем его назвать было нельзя, но выразительные серые глаза, большой лоб, открытый благодаря короткой стрижке, сильные волевые скулы придавали ему мужественный облик, который дополняли узкая талия и крепкие мускулистые руки. Кротя регулярно посещал качалку, да и работу его нельзя было назвать сидячей. Он был раскован в общении, за словом в карман не лез и в разговоре с девчонками мог отпустить «забористую» шутку, хотя до откровенной пошлятины и мата никогда не опускался. Короче, он был из разряда обаятельных «плохих парней», которые так нравятся многим незакомплексованным девочкам.

Кротя был коренной москвич в третьем поколении. Так получилось, что большинство его призыва в части тоже было из Москвы, и, по прошествии времени, ребята поддерживали связь друг с другом. Его приятель жил на Дубнинской улице в семнадцатиэтажном доме постройки времен раннего Горбачева. Поскольку встреча армейских друзей предполагала не только сентиментальные воспоминания прошлого, но и обильные возлияния под крики – «А помнишь…», - «А вот еще случай был…» и так далее, он не стал брать свою тачку, а поехал на такси.

Проехав по Дмитровскому шоссе, машина сделала правый поворот на Дубнинскую улицу, и притормозила перед нужным домом. Кротя расплатился с таксистом и вышел из авто.

Хотя уже наступил вечер, было жарко и душно, асфальт отдавал накопленное за день тепло. Кротя потянулся, разминая затекшее от долгого сидения тело, и не спеша направился к нужному подъезду. Друг жил на 17 этаже в трехкомнатной квартире с лоджией, что создавало определенные удобства: можно было выйти подышать свежим воздухом, покурить, задумчиво глядя на зеленые макушки деревьев внизу.

Войдя в подъезд и поднимаясь по лестнице, Кротя услышал звук подъехавшего лифта. Лифтов было два: большой грузовой и маленький пассажирский. Инстинктивно Кротя рванул вперед, стараясь успеть в большую кабину, двери которой были призывно распахнуты в подъездном холле. Они уже начали закрываться, но годы тренировок не прошли зря, и парень успел поставить ногу между съезжающимися дверями лифта. Противно скрипнув, они снова раскрылись.

В хромированной кабине лифта, украшенной зеркалом во всю длинную стену напротив двери, стояла девушка лет двадцати. Она удивленно подняла брови, увидев ворвавшегося в последний момент в кабину лифта парня.

Одета она была в легкое платье миди розового цвета с открытыми плечами и эластичной резинкой в талии. Сквозь полупрозрачную ткань от середины бедра отчетливо проглядывались стройные ножки, обутые в изящные красные босоножки на высоком каблуке. Остальное было скрыто подкладкой.

Рыжие волосы медного оттенка длиной по плечи обрамляли овальное лицо. Томный взгляд серо-зеленых глаз изучающе скользнул по спортивной фигуре парня и задержался на выступающем бугорке джинсов в районе ширинки. Особое своеобразие и очарование ее лицу придавала милая горбинка на тонком носике, которая придавала ей некий восточный колорит.

На панели лифта горела кнопка шестнадцатого этажа. Кротя нажал последнюю кнопку рядом, повернулся спиной к стене и уставился на незнакомку. Он был парень не робкого десятка и никогда не смущался с девушками. Напротив, ему хотелось, чтобы она почувствовала себя неловко, отвела взгляд, сделала вид, что не замечает его, а обдумает какие-то свои очень важные дела.

К его удивлению, реакция девушки была иной.

Она слегка склонила голову набок, не отводя взгляда от его лица и еле заметно поведя бровями. Ее глаза слегка затуманились, и она медленно коснулась своих подчеркнутых умелым макияжем губок кончиком розового язычка.

Картинка получилась настолько сексуальной, что внизу живота Кротя почувствовал холодок, а его член слегка шевельнулся в джинсах.

Ситуация определенно выходила из-под контроля. Для того, чтобы не упустить инициативу, Кротя медленно перевел взгляд на вырез платья, изучая верхнюю часть ложбинки между грудями, а затем на стройные ножки незнакомки. И посмотреть было на что!

Грудь – уверенная троечка. Насколько можно было понять под подкладкой платья, бюстгальтер не закрывал, а скорее поддерживал ее снизу, придавая особую прелесть ее фигуре. Ножки вполне соответствовали всему остальному: круглые коленочки, изящные икры, ухоженные наманикюренные пальчики маленькой ножки и – красные каблуки!