Погибель змеева

Пролог

-Брага!? - мужчина, поморщившись, брезгливо отодвинул серебряный кубок. -Ты никак обеднел вконец, друже, али забыл о долге гостеприимства. Не должно друзьям дорогим пойло по кубкам разливать. - Качнув в осуждении  головой, говоривший обернулся к сидевшему рядом. Статный, голубоглазый, он отчего-то не сподобился прикрыть торса рубахой. Волосы его, белесые с оттенком тины, мокрыми прядями лежали по крупным, загорелым плечам. Мужчина нахмурился и кивнул в поддержку говорившего. - Ты, Кощей, забылся видать. Поди не мужиков с полей в гости зазвал. Изволь расстараться. - Скучающие в мирное время злодеи ходили друг к другу в гости по очереди. Всяко лучше, чем в одиночку  дни коротать. - Вели сбитня подать али между гречишного. Царь я или репей безродный ? - справедливо возмутился первый. Ростом он был высок, плечами сажени богатырской. С виду невозможно было угадать возраста - то ли лет тридцать, то ли больше уж. Держался благородный муж, назвавшийся царем, равно, будто с детства к спине палку подвязывали, али на коне родился. Говорил без мужицкого просторечия и всем видом своим кричал о подлинности благородной крови. Короны, впрочем, на голове не имел, как и иных признаков власти.

Тот, кого называли Кощеем, мужик высокий и статный, вопреки сказаниям и прочим вракам, не отличался ни бледностью, ни худобой. Обвинений не устрашился, развалившись вольготно в серебряном кресле с черепами вместо подлокотников. - Нету сбитня, друже. Заморский хмель давеча родственничек привез на пробу. Да только крепок зело. Боюсь я, кабы не сбился ты с курса на пути обратном. Ещё поднимет тебя на колья заезжий богатырь. Поди во хмелю боец из тебя, как из Ягуси Афродита. - Саркастическая ухмылка тронула губы. - Да и ты, братец давеча от Горыни-то по пьяни подземными лужами в Лету уплыл. Уж, бедняга Перун еле разрулил с ихним божком конфликт международный. А что, правду молвят будто за то ты дочь свою среднюю Посейдону в наложницы отослал? Поди скоро один как бобыль останешься. Старшая-то вырвалась из отцовских чертогов, да поминай, как звали! - Кощей расхохотался, однако скелет, прислуживающий у стола, гремя голыми костями, блестящими в отсветах оплавленных уже порядком свечей, принес-таки хваленый заморский хмель и принялся разливать по кубкам, слив бывшую в них жижу прямо под ноги гостям.

-Говорил я тебе, друже, гнилое потомство от русалочьего рода, качнул головой мужчина, поспешно убирая черный сапог от брызг, произведенных выплеснутым на каменный пол напитком. - Рухлядь криворукая! - карие, почти черные глаза, полыхнули красным пламенем,а голос стал проходить на рык, когда Горыныч в гневе замахнулся на служанку крупной ладонью. - Чтоб твои кости артрит разбил! - щелчок пальцев высушил попавшие на брючину капли, скелет понуро юркнул в нишу каменного свода. - Набрал юродивых в подчинение, - фыркнул Змей, потянувшись за бокалом.

- Ды ты бы, друже с советами-то не лез, - заметил мокроволосый. - За своей бабой не уследил, так неча другим наказов давать. - Горыныч, задетый за живое, поднялся рывком. Каменный стол дал крен, звякнув расставленной посудой. На лице мужчины черненым серебром проступили пластины драконьей чешуи. - Будет тебе! - встрял между спорщиками Кощей. - Коли рататься свербит, так валите на простор. Одни убытки от таких друзей! Хуже монгольской рати! - Спорщики обожгли друг друга свирепыми взглядами и, казалось, будто огонь и вода схлестнулись между ними живой стихией. Однако охолонились, не желая идти под бушевавший с утра еще дождь. - И прислугу мою неча пугать, без вас пугана!- видя, что драки не будет Кощей уселся обратно в кресло, взмахом руки вернув на место посуду. - Своей обзаведись, да понукай. А то как ни придешь, все змеи да мыши летучие прислуживают! - С прислугой у змея было не густо, тут Кощей был прав. Змей поморщился. - Может мне еще и жениться, друже, буде кому прислужить гостям дорогим, - съязвил Змей сощуривщись.

- Жениться не жениться, а вот наложница лишней не будет, - задумчиво протянул Кощей. - Да вот хотя б его дочку старшую. Всяко не в добрую породу пошла. На что еще сгодится как не горшки да полы драить, а Владыка? - Владыка морской при упоминании провинившейся дочки поморщился, будто кислая слива на язык попала. - Я тебе не торгаш, дочерей в полон сдавать, - нахмурившись, наконец, выдал он. - Другое дело, помнится, за мной должок шахматный. Коли возьмешь в уплату, так на том и порешили. Вот тебе мое отцовское благословение. Будет служить тебе моя дочь покуда сам не изгонишь.

-Да на что мне твоя девка! - фыркнул Змей.

-Так ведь красивая, как русалка-мать. А искусница какая. Уж пирог к приходу гостей всяко испечь сможет, да половицы выбьет, торговался гордый отец.

-Будто мне магии мало на то. От баб заботы одни, беды, да хлопоты. То-то смотрю спровадить так и спешишь. - Горыныч был подозрителен, особливо переживши уже одно предательство по бабьей дурости.

-Магия-то оно ладно, дак бабья рука оно всяко к уюту больше, - возразил Царь, которому очень уж не нравилось в должниках ходить. Дочь-то уже все одно отрезанный ломоть. Глаза б ее, предательницу не видели. Пусть вот теперь Змей с ней помается. Так ему, подколодному, и надобно.

Горыныч вздохнул. Жил он один. Давно уж забыл и про уют, и про возможность поговорить с кем тоскливым вечером. Ну, не люба будет девка, так выставит вон али сожрет на голодный день. - Ладно, шли девку! - Горыныч ударил с царем по рукам, тот довольно потер ладони меж собой и нагленько так добавил: - Так ведь еще изловить надобно. Сбежала Василиса моя. Уж год как не кажет носа в отцовские владения. Даже к речке идти боится.

Горыныч зарычал, но сговор есть сговор. Теперь ищи еще свой приз ненаглядный, чтоб ей вши под косу! -Ну, шельма! - Рыкнул змеи, хлопнул в ладоши и исчез, оставив после себя лишь красный туман, да запах гари.