Погоня за приплодом

Глава 1

В болотистой местности одного темного непроходимого леса, в обветшалой таверне с говорящим названием «Гнилая нечисть», сидели четыре подружки над чарками медовухи настоянной на желудях и грустили о своем, девичьем.

Баба Яга тяжело вздыхала то, поднимая взгляд в потолок, то опуская его в чарку. Кикимора вытирала красный от слез нос рукавом лохмотьев называемых платьем. Наяда понуро шлепала хвостом об прогнивший пол, и в который раз осматривала таверну. А Мара обводила подруг мрачным взглядом и подливала в чарки хмельной напиток из большого резного чана. А печаль у девиц была одна на всех. Через седмицу должен настать день ХЭ, точнее день О. Короче говоря, овуляция придет у всех разом, а там еще и кровавая луна, которая обещает стопроцентную плодовитость. Последний шанс обзавестись дитятками и прожить счастливо оставшуюся жизнь. И вот вроде бы хорошие известия, только девицы разом и вслух выразили общий вопрос: а кто брюхатить то будет? Так уж повелось, что в рассказах да присказках, описывают их как страшилищ невиданных да зло несусветное.

На самом-то деле, Яга-то, обычная бабенка, ну да, возраст приличный, как говорится, бальзаковский возраст подкрался незаметно. Баба она видная, фигура ладная, глаза хитрые, ну и что, что волосы седые, так это по наследству, у всех в ее роду женщин смолоду седина блестит на солнце. И нос ничуть не крючком, а бородавки-то все давно вывела.

Кикимору тоже к старухам ворчливым приписывают. А вот и нет! Ни разу не старуха! Аль в тридцать с небольшим в наши времена все старыми считаются? Ну а то что, бегает постоянно, ну дык поспей за ночь, всех мышей от крупы погонять, похлебку в сени вынести, чужих детей одеялом накрыть, да кур проверить, чтоб лисы не утащили! Ну и что, что в процессе, пару чашек разобьет, ну и фиг с ней с рассыпанной землей из цветочной кадки, ну а грязь с улицы принёсшую и сам люд помыть может. Она им тут и так как бесплатная рабочая сила, а они все возмущаются. На себя времени вообще нет, красивые зеленые волосы уже как мочалка, темные круги под глазами ни одними примочками не выводятся, а уж сколько весу сбросила в ночных метаниях, кости вон видать.

Наяду тоже недолюбливают, мол моряков на дно песней завлекает. Да не моряки они, тьфу, похуже чертей будут. Ворують, грабють, на невинном люде себе богатства наживають. Поделом всем, кто на дне покоится. Ну а то, что внешность прекрасна, так спасибо генам, все русалы и русалки славятся своей красотой. Волосы синие, глаза зеленом горят, да фигура такая, что не каждый из глины слепить так сможет.

Ну а что уж говорить о Маре. Видите ли, зимы лютые нагоняет, да ночи приводит, что хоть глаз коли. Так в зиму она люд закаляет, хотя признаться сама порой до костей промерзает. Ну а ночи темные, так зрение ночное развивать надо. Наши деваньки ночами без свечей все в избе без ошибок находят, а все потому что, с Марушкой дружбу водят. Теперь зрение и в ночи у всех соколиное. Мара то жуть как хороша собой. Волосы воронова крыла, бюст, что у всей низшей нечисти слюни до полу спускаются. Глаза как два обрыва, в смысле черны да таинственны. А сколько стати, ууууух, дух захватывает. Ну, подумаешь, стервозна, ну дык нынче по-другому не проживешь.

Вот и сидят в печали подружайки, да думы думают, где б им здоровый генофонд взять то. Детей, смерть, то есть жуть, тьфу, страсть как хочется. Еще и свет в таверне моргаеть, да дождь в окна моросит, короче все вокруг настроение убиваеть.

- Давече, Шишига ко мне крючки свои протягивал, да речи сладкие заливал. – Вздохнув сказала Кикимора. – Чем не вариант?

- Вариант, если его горб потолок избы пробивать не будет. – Мрачно ответила Ягуся.

- А я как-то раз с Упырем пересекалась, вроде ничего, под медовуху то сойдет. – Чуть воодушевившись, сказала Наяда.

- Ага, только где ты столько медовухи то найдешь? – Вопрошала Мара. Наяда снова пригорюнилась.

- Марусь, а ежели к бывшему мужу на вечер заглянуть? – Задала свой вопрос Наяда?

- На то он и бывший, чтобы к нему ни в жизь больше не заглядывать. Все платья и цацки, что дарил, все под чистую выгреб, да Полудницам раздарил, кобелина треклятая. – Выплюнув ответила Мара.

- Мар, а Мар, к тебе же вроде фаберже свои Перун подкатывал? – Спросила Кикимора у подруги, с надеждой.

- Ага, подкатывал, самомнение О, себялюбие ОГО-ГО, а фаберж..кхм, сам из себя ничего не представляет. – Отвечала хмурая красавица.

Деваньки переглянулись, расхохотались и снова стали претендентов перебирать.

- Ягусь, а как на счет Полевика? – Подкидывая очередной вариант, спросила Кика.

- Да ты его видала? Рыжий же? Да к тому же скорострел, тьфу, короче, сомнения есть у меня на его счет.

- Кика, а у тебя ж, Лизун по соседству живет. – С ехидной улыбкой уточнила Мара.

- Ага, живет, одни блины да посуду вылизывает, никакая баба ему не нужна, тьфу, черти его забери. – Как-то зло ответила Кикимора, видать уже пробовала, своими волосами перед ним трясти, да ничо не вышло.

-О! А если и правда, черта приворожить! – Воскликнула Ягуся.

- Не, не вариант. Целоваться неудобно, рога мешают, дык еще копытами своими громыхает, так что в ушах звенит, ну а про повышенную волосатость вообще молчу. – Разложила по полочкам свой ответ Наяда.

В это время шел уже пятый чан с медовухой, а деваньки даже не хмелели. Грусть и думы брали вверх над количеством хмеля.

Тут поднялся ветер за окном, дождь забарабанил градом, дверь распахнулась и явила девчатам …. четырех всадников апокалипсиса.