Пока не погаснут небеса...

Пока не погаснут небеса...

1

- Твоя взяла, я сломлена. Ты доволен? Ощутил уже вкус победы?

Капли дождя, вперемешку со снегом, подхваченные обезумевшим ветром, царапали лицо. А могло ли быть иначе? Я рассмеялась. Вот он, момент истины. Тот, кого я ненавидела всей душою и проклинала, сейчас у меня за спиной. Явился лицезреть воочию финал трагедии длиною в столь короткую жизнь. Я столько раз представляла себе нашу встречу: как пущу в ход кулаки и «крепкие» эпитеты, выскажу в лицо всё то, что думаю, что наболело за все эти годы… И вот, казалось бы, но внутри пустота и безразличие.

- Позволь мне всё исправить. Дай мне шанс, прошу тебя.

Внизу, поток реки, протащил ветвистую корягу и с треском разломил о бетонную опору моста, на котором мы стояли. Нога зависла над пропастью, дыхание сбилось и слёзы против воли хлынули из глаз. Что-то внутри цеплялось из последних сил за эту опостылевшую жизнь. Я почувствовала, как человек стоявший за спиной, протянул мне руку. Боль стала невыносимой; сжав кулаки я что было силы закричала и мгновенно ослабев, рухнула в объятия. 

- Ненавижу тебя. – прошептала я еле слышно и кажется на мгновение просто отключилась.

Темнота… Я больше не чувствовала этого ужасного холода; стих ветер. Ни единого звука вокруг. Словно мир растворился в небытие. Я не смела открыть глаза, боясь вновь остаться с собой наедине.

- За что ты так со мной? Что я тебе сделала?

Молчание.

- Ответь мне. Прошу тебя. Разве ты не видишь, что я на грани, что я так больше не могу?

Человек, в чьих объятиях я находилась, какое-то время собирался с мыслями, после сделал тяжкий вздох и произнёс:
- Выслушай меня и ты сама всё поймёшь… В тот день, мне исполнилось восемнадцать лет.

2

Бесконечные цифры, бегущие по экрану, графики, символы и уравнения… Вся информация о предстоящем полёте была перед глазами. А ведь буквально позавчера, я ничего не смыслил ни в математике, ни в химии, ни в анатомии. Прошить мозг необходимой информацией – это так удобно. Никаких школ, институтов, академий… Укол в шею, пара часов в аппарате похожем на обычный томограф, и ты специалист в отдельно взятой области.

Дверь распахнулась и в кабинет вошёл Примус, наш штатный специалист по кадрам. Я посмотрел на часы. Всё в точности по графику. Система, как отлаженный механизм, никогда не даёт сбоев. Он поднял руку в знак приветствия и улыбнулся, обнажив свои белоснежные зубы.

- Ребята только-что прибыли. Спустишься?

 В холле стояло семь человек – шесть новоиспечённых курсантов и их куратор. Последний передал Примусу папку с документами, отдал честь и удалился.

3

- Зачем им куратор?

Не то чтобы мне это действительно было интересно… Не стоял даже вопрос верить или не верить в слова этого человека. Я просто хотела, чтобы он продолжал говорить. Больше вопросов – больше ответов. Его голос успокаивал, а тело дарило тепло и защиту. Пока существует этот хрупкий мир – я бегу от себя самой. А там, пусть он хоть трижды окажется невменяемым психопатом. Терять мне уже нечего.

- Система лишь наполняет человека знаниями, а сам человек не теряет своей сущности. У него есть мысли, желания, потребности. Нельзя управлять им как марионеткой, несмотря на то, что такие технологии существуют. Это противоречит нормам и принципам общества. Вместе с тем, на каждую особь системой делаются определённые затраты ресурсов.

Мой «мучитель» на какое-то мгновение замолчал, наверное, подбирая слова или просто решая, что мне рассказывать стоит, а что нет. У меня же начало нарастать чувство тревоги. Прошу тебя, говори любой бред, что придёт тебе в голову, я приму всё, только не молчи. Не оставляй меня с моими мыслями наедине.

- Всё начинается в момент планирования ребёнка. Будущие родители приходят в центр семьи, где персонал помогает им, подобно конструктору, собрать идеальную модель нового члена общества. Цвет глаз, цвет волос, рост, телосложение, всё вплоть до тембора голоса.

- Разве такое возможно?

- Да. С момента расшифровки генома человека. Отбирают генетический материал матери и отца, вносят необходимые изменения, по собранной ранее модели и отправляют на инкубацию.

Это не могло не зацепить меня.

- Женщины не рожают сами? Почему им запретили?

- Никто ничего не запрещал. Они сами к этому пришли. Изначально это выглядело как забава. Ну кто не мечтает об идеальном ребёнке? А здесь такие возможности открываются; да и отпала необходимость ходить девять месяцев с огромным животом, постоянной тошнотой, терпеть всевозможные неудобства и в завершении испытывать адскую боль при родах. После, когда ко всему прочему научились решать проблемы с наследственными заболеваниями и генетическими мутациями, естественным путём рожать стали единицы, самые отчаянные. Разумеется, никто не будет содержать родильные дома ради парочки ненормальных одиночек. Так оно и кануло в лету как пережиток прошлого. Это было настолько давно, что сейчас информацию можно найти разве что в архивах…

Я не нашла, что на это ответить, а мой собеседник, сделав паузу в ожидании вопросов, вернулся к тому, о чём говорил изначально.

- С момента оплодотворения, данные о ребёнке вносятся в систему, которая в дальнейшем отслеживает его жизнь. Свобода свободой, её никто не отнимает, но она ограничена лишь личным пространством и недолжна затрагивать другие особи. За этим тщательно следят. Школы и институты исчезли за ненадобностью, появились центры воспитания. Программа которых день за днём вкладывается в головы детей для взращивания идеальных членов общества. По достижению особями восемнадцати лет, система анализирует их данные, что собирались с момента вноса в базу и распределяет по подготовительным центрам. Помнишь, я тебе говорил о ресурсах, которые выделяются на каждого человека? Так вот они не должны пропасть даром и на два десятка лет особь попадает в распоряжение системы. Говоря проще и понятнее, она работает по распределению. А так как всегда найдутся недовольные и несогласные, во время распределения за группами закрепляются кураторы. Их задача передать подготовленных подростков в места назначения; в случае необходимости сглаживая конфликтные ситуации. Такое редкость, но всё же бывает.