Покаяние

Покаяние

ПОКАЯНИЕ 

Отворяясь, дверь тихо скрипнула, и сквозняк колыхнул грязные тряпки, служащие занавесками. Этот домишка был стар – в нем еще были окна. Теперь слепые черные квадраты за ненадобностью были плотно завешены тряпьем. Запах тлена, сырости и застарелого пота был настолько силен, что мужчина, неслышной тенью скользнувший внутрь жилища, невольно задержал дыхание. Из темного угла доносилось ровное дыхание хозяйки. Не особенно таясь, неизвестный подошел к ее кровати и запалил маленький факел. В тусклом свете блеснул извлеченный из ножен тесак. Сонное посапывание стихло. Женщина открыла глаза. 

- Я знаю, зачем ты здесь. Но Светоч не для твоих рук – старуха качнула головой. Ее голос был удивительно спокоен для человека, к горлу которого приставлен нож. – Лучше возьми все остальное, что хочешь, и уходи. Я не стану звать Стражей. 

- Интересно, почему? – голос мужчины прозвучал саркастически. – У тебя он просто лежит, не принося никому пользы. Я знаю более достойное применение. 

Старуха вздохнула. Неровный свет факела освещал скудную обстановку комнаты – голые стены, скрипучая кровать, маленький столик в углу и массивный платяной шкаф, сработанный, похоже, еще до Тьмы. Круглый коврик на полу был настолько грязен, что разглядеть его узор было невозможно. На маленькой табуретке у кровати, жестяная миска с остатками ужина и треснувшая кружка с недопитым вином отлично вписывались в обстановку. Если бы грабитель был склонен к возвышенному слогу, он назвал бы окружение вопиющей нищетой. 

- Светоч прошел множество рук, – женщина, казалось, не заметила издевки. – И ни в одних не задержался надолго. Иногда я думаю... 

Она оборвала себя, и очень устало посмотрела на того, кто проник в ее лачугу. 

- Уходи. Поверь старухе. Он не принесет тебе счастья. 

Из темноты выплыло лицо мужчины. Еще не старое, с мучнисто-белой кожей и настороженными глазами. Через лоб тянулась длинная багровая полоса шрама, пересекала левую щеку и исчезала на шее под воротником. Несколько секунд он вглядывался в глаза женщины, затем покачал головой. 

- Не пытайся заговорить мне зубы. Просто скажи, где он, и я уйду. 

Ее взгляд помимо воли метнулся в сторону нелепого громоздкого шкафа. Мужчина усмехнулся, проследив направление. 

- Все так просто? 

Он отнял нож от горла хозяйки. На морщинистой дряблой коже осталась розовая полоска. Мужчина потянул дверцу, предусмотрительно став сбоку. Однажды, еще молодым, он едва не поплатился жизнью, встав напротив открываемой двери. Сработала ловушка, и однозарядный самострел выплюнул заряд крупной дроби ему в грудь. Спас бронежилет. 

Открываясь, створка пронзительно заскрипела. Тяжелая, массивная, изнутри она была покрыта плесенью. Пахнуло кислым. Полки были завалены хламом, в котором смутно угадывались старая одежда, ржавая посуда, какие-то детали неизвестного происхождения. Мужчина покачал головой. 

- Ну, ты даешь, бабка. Так хранить Светоч… 

Он почувствовал, как отозвалось тело на близость камня. Ощущение было почти экстатическим – застучало быстрее сердце, участилось дыхание, и по мышцам прошла легкая приятная судорога. 

Кожаный мешочек, размером с кулак, лежал на самом дне неряшливой кучи старья. Лежал и светился неярким желтым светом, уютным и ласковым, как котенок. Как может светиться изнутри толстая кожа? А она светилась, да так, будто внутрь положили осколок утраченного Солнца. Мужчина опустил на него ладонь, и с минуту зачарованно наблюдал, как рука тоже начинает просвечивать розовым. Затем решительным движением он сунул мешочек за пазуху, и обернулся. Вовремя. 

Старуха сидела на кровати, держа в руках старый револьвер. Большой, тяжелый, с несуразно длинным стволом. Он поднимался, пока не глянул в лицо грабителю рябым дульным срезом. 

- Верни камень – почти жалобно попросила женщина. Оружие в ее руках дрожало. – Я не хочу смертей. 

Тренированное тело опередило мысль. Практически неуловимое движение кисти – и в горло старухи вонзился нож. Он вошел глубоко, почти по рукоять. Тонкая струйка крови, черная в тусклом свете, протянулась к ключице. Гулко бухнул выстрел, и пуля вырвала солидный кусок дерева из открытой дверцы. 

Старуха захрипела, и медленно разжала руки. Бесполезное оружие упало на пол. В глазах мужчины мелькнула досада. 

- Ну, зачем тебе это было нужно? – риторически спросил он. 

Женщина пошатнулась, а затем с каким-то странно удовлетворенным вздохом упала навзничь, и затихла. Мужчина подобрал револьвер с пола, сунул его за пояс, и подошел к кровати. Иссохшее тело было совсем легким. Грабитель скрестил руки убитой на груди и закрыл ей глаза. 

- Прости. – Пробормотал он, и ушел в темноту, оставив дверь открытой. 

*** 

…женщина с редкими седыми волосами и окровавленной шеей, протянула к нему тонкие руки. 

- Виктор, оставь Светоч! Он не для твоих рук. 

«Откуда она знает имя?» Руки старухи удлиняются, покрываются струпьями, на пальцах отрастают желтые длинные когти. Виктор почувствовал, как перестало слушаться тело. Горло сжали спазмы – не закричать. Ноги, как каменные глыбы – не убежать. Ни вздохнуть, ни отвести взгляда от убитой. Старуха плюнула ему в лицо. Ее слюна холодна, как лед. Женщина раскрывает рот, что-то говорит, но слышен лишь монотонный ровный шум. 

Он проснулся от собственного крика, замерзший и промокший до костей. «Это просто дождь» - прошептал он едва слышно. Тяжелые капли громко щелкали по листьям. Мужчина выбрался из под большой сосны, где ночевал, и поднял голову кверху. Тугие струи били по лицу, смывая ночной кошмар. «Что со мной?»