Полнолуние

Полнолуние

Патрик лениво потянулся и, немного подумав, запрыгнул на колени к Сергею, тупящему в телефон. Тот, не открываясь от экрана, начал чесать кота свободной рукой, то и дело попадая ему пальцами то в глаза, то в уши. Рассерженный таким безответственным отношением к столь важному процессу, Патрик возмущённо мяукнул. Сергей поспешно отложил мобильник и продолжил гладить питомца, теперь уже с усердием, уделяя особое внимание пушистой шее и области под нижней челюстью.

Вероника, с умилением наблюдавшая за происходящим, вдруг заметила, как спокойное лицо Сергея постепенно превращается в хорошо ей знакомую в последнее время ожесточённую маску. Она знала, что лучше всего было бы не провоцировать мужа и дать ему возможность остыть самому, но не смогла справиться с нараставшей тревогой.

– Сергей, не надо, – попросила она.

– Не надо что? – нарочито спокойно переспросил муж.

– Не надо себя накручивать, – Вероника специально понизила голос. – Ничего ужасного не случилось.

– Не случилось, – подтвердил Сергей.

Его голос всё ещё звучал спокойно, но в нём уже отчётливо слышалось некоторое напряжение.

– Но могло бы случиться, правда ведь? Если бы этот долбанный наркоман попал бы Патрику не в бок, а в голову, мы бы одним визитом в ветеринарку не отделались.

Повисшая в гостиной тишина смешалась с духотой летнего вечера и моментально осушила Веронике горло. Пока она пыталась подыскать слова, способные успокоить мужа, Патрик снова негодующе мяукнул. Немного расслабившись, Сергей переключил внимание обратно на питомца.

– Не понимаю, какой тварью надо быть, чтобы просто так бросить камень в гуляющего кота. Нелюдь какая-то.

Голос мужа звучал жёстко, но уже не озлобленно, и Вероника с облегчением выдохнула. И неожиданно, даже для себя, улыбнулась.

– Что такого весёлого? – без тени любопытства поинтересовался Сергей.

– Да просто вспомнила, как ты бежал за этим мудаком, крича на весь район, что на ремни его порежешь. Он, наверное, таких кирпичей отложил, что непонятно, как он умудрился с ними забор перемахнуть.

Сергей в ответ хмыкнул и после паузы признался.

– Может, и хорошо, что я его не догнал. Сидел бы потом за этот кусок дерьма.

Вероника хотела что-то ответить, но разговор внезапно прервал звонок в дверь. В час ночи он показался ей оглушающим своей неуместностью.

– Я открою, – сказал Вероника, глядя на Сергея, припечатанного к креслу котом.

– Ну уж нет, – ответил Сергей, поднимаясь и пересаживая кота на освободившееся место. – Может, это ещё наркоман какой.

Но антисоциальных элементов за дверью не оказалось, скорее наоборот. На крыльце таунхауса со скучающим видом стояла пара мужчин в полицейской форме. Один повыше, спортивного телосложения, и второй — с фигурой, более свойственной работникам ГИБДД.

Сергей оторвался от глазка и нервно сглотнул. Уголовный кодекс он чтил даже лучше Остапа Бендера, но как-то сразу подумал про своего брата Алексея и его чёртов зверинец. И хотя в его апартаментах на передержке никого давно не было, могли как-то всплыть и прежние эпизоды. Но делать было нечего и, нехотя, он открыл дверь.

– Быстров Сергей Анатольевич? – казённо поинтересовался тот, что повыше. И, получив утвердительный ответ, так же казённо добавил: – Вы задержаны по подозрению в нанесении тяжких телесных повреждений гражданину Кузнецову Олегу. Поедете с нами.

– Что за бред? – Сергей понимал, что в такой ситуации лучше воздержаться от резкостей, но был обескуражен абсурдностью обвинения. – Я вообще не знаю никакого Кузнецова Олега.

– Вы, может, и не знаете, – полицейский равнодушно пожал плечами. – Зато весь ваш посёлок наблюдал, как вы гонитесь за ним, выкрикивая обещание… Погодите-ка…

Достав из кармана небольшой блокнот, полицейский перелистнул несколько страниц и удовлетворённо кивнул.

– Вот. На ремни его порезать обещали. Ровно то, что с гражданином Кузнецовым, собственно, и случилось. Что, Сергей Анатольевич, мужик сказал — мужик сделал?

– Вы не имеете права! – Сергей вздрогнул от неожиданности, когда за его спиной раздался голос Вероники. Ещё никогда он не слышал его таким громким и высоким. – Без ордера не имеете права! Вам это с рук не сойдёт, я журналист!

Несмотря на всю серьёзность ситуации, Сергей едва не поперхнулся. Вероника и правда была журналистом, но в детском региональном издании. Представить себе острую социальную статью про его задержание где-то между рекламой памперсов и детскими репликами, которые показались смешными только их родителям, он не смог.

– Во-первых, имеем, – спокойно возразил полицейский. – Во-вторых, гражданин Быстров не арестован, а задержан.

– Я этого не делал, – в голосе Сергея почему-то прозвучала некоторая обречённость. – У меня алиби.

– Вот и прекрасно. Расскажете об этом следователю. Наше дело маленькое — доставить вас в отделение.

Впустив полицейских в прихожую, Сергей стал натягивать кроссовки.

– Лучше без шнурков что-то наденьте, – посоветовал молчавший до этого момента толстяк. – В камеру со шнурками нельзя.

На словах «в камеру» Вероника отчётливо всхлипнула.

– У меня нет без шнурков, – буркнул Сергей и добавил, уже глядя на жену: – Алексею позвони, пусть адвоката посоветует.

Когда он собрался, «гибддэшник» снял с пояса наручники.

– Извините, но придётся надеть. Такие правила, – сообщил он Сергею, без единой извиняющейся интонации в голосе.

Заднее сиденье полицейского «Форда» показалось Сергею удивительно некомфортным, хотя ничем не отличалось от стандартного. Глядя на пролетающие по бокам ночные огни, он пытался успокоить себя, мол, они там разберутся, ещё и извиняться будут. Но он также понимал, что пока они будут разбираться, он будет сидеть в камере, как какой-нибудь зэк. И не факт, что один.