Поместье черных ветвей

Поместье черных ветвей

1

Письмо, которое я получил незадолго до появления в Даркпорте, должен признаться, привело меня в некоторое изумление. В этом городишке не было никого из тех, кого бы я мог посчитать знакомым. Да и о своем появлении прежде нигде не оглашал, оставляя это в секрете. Местные жители, живущие в маленьких домишках из соломенной крыши, казались мне какими-то закрытыми и пугливыми, словно скрывая от всех приезжих и проходимцев свои тайны, наотрез отказываясь ими делиться. Но, как оказалось позднее, я выяснил, что у них был один зловещий секрет, от одного упоминания о котором приводило людей в неимоверный ужас. Старожилы рассказали мне о местных поверьях и приданиях, сводящиеся к одному единственному месту, куда не смеют приближаться жители окрестности Даркпорта. Поместье Боуэлов, чей мрачный особняк стоит на краю утеса окружённый лесным забором. Его еще называют «Поместье черных ветвей» из-за черных массивных деревьев, чьи древние корни глубоко вросли в землю, полностью закрепившись на ее участке. Об этом месте ходило много дурных легенд, половина из которых были настолько безумны и неправдоподобны, что я просто отказывался в них поверить. После всего-того, что мне рассказали старожилы, я опасался больше за семью Боуэлов, репутация коих считалась настолько грязной, что многие могли пойти на них с огнем, дабы прекратить по их словам темные злодеяния, что творил Найджел Боуэл и его предки. Жестокие убийства, таинственные исчезновения людей, которых впоследствии некоторого времени видели в лесах Даркпорта, не далеко от поместья, в виде мерзких человекообразных существ именуемых упырями. Все эти богомерзкие выходки приписали одному человеку – колдуну Найджелу Боуэлу. 
Я решил наведаться в поместье и развеять мифы и проклятия, так крепко укоренившиеся в душах каждого жителя Даркпорта. Письмо, обнаруженное в моем доме, из текста которого выказывалось почтение и доброжелательное приглашение на ужин, стало еще одной причиной моего визита в особняк Боуэлов. Я взял письмо с собой и положил его на заднее сидение машины. 
Стояла чудесная погода. Словно благоприятствуя моей поездке, на чистом небе сверкало солнце, ярко освещавшее мне путь. Но продолжалось это не долго. Когда я углубился в лес – в темную глухую чащу, где ветви огромных черных деревьев, сомкнув густые листья, не пропускают солнечные лучи – автомобиль окружил мрак. Видимость стала плохой и я заметно сбавил скорость, чтобы случайно не врезаться в одно из толстых стволов жутких растений, вид которых я так и не смог определить. Кругом было пустынно. Проезжая по кочкам и ухабам, создавалось впечатление, что этой дорогой не пользовались уже несколько лет. 
Об этих местах местные поселенцы разжигали жуткие слухи, и признаться, мне не в чем было их упрекать. Глядя на столь мрачный пейзаж с корявыми старыми деревьями, густые кроны которых служили неким защитным слоем от внешнего мира и света, создавалось неприятное впечатление безнадежности и неминуемой опасности. Словно нечто притаилось за одним из уродливых стволов, готовое в любой момент напасть на ничего не подозревающего путника и утащить в глубины темного леса. Мифы о существах, якобы обитавших в здешних окрестностях, мог оказаться простым воображением, сыгравшим злую шутку в подходящем для этого месте, но у меня не было ни единого желания проверять достоверность таких слухов. Я хотел, как можно скорее добраться до поместья Боуэлов. 
Свернув на узкую тропу, ответвлённую от основной дороги, я понял, что у цели, когда впереди показались открытые ржавые ворота. 
Въехав во двор, первым делом обнаружил неухоженный сад, заросший сорняками. Выйдя из машины, взор устремился на деревянный двухэтажный дом с черепичной крышей, за которым тянулись овощные грядки. По левую сторону от дома стоял старый амбар, сгнившая крыша которого была готова вот-вот обрушиться. Глядя на безлюдье и запустение казалось будто здесь уже давно никто не живет. 
В окне второго этажа поместья я заметил темный силуэт мужчины, который, не пытаясь спрятаться, неподвижно стоял, выжидающе прожигая меня взглядом. 
Я постучал в дверь и стук эхом разнесся по дому. 
Послышался звук отодвигающихся засовов и дверь осторожно открылась. Из нее показалась маленькая старушка в черном платье, поверх которого был накинут белый фартук. Ее голову прикрывал серый платок, из-под которого пробивались седые волосы. Лицо выглядело неестественно белым, как у мертвеца. На вид ей можно было дать лет восемьдесят. 
– Здравствуйте, я по приглашению Найджела Боуэла. Я получил от него письмо и... 
– Здесь нет таких, – грубо отрезала старушка. Ее глаза немигающие уставились куда-то в пол, словно не замечали меня. 
– Уходи отсюда. Уходи, пока он не увидел тебя, – тревожно заговорила она. 
– Элоиз, кто там? – отдалено из-за двери раздался твердый мужской голос. 
– Денни Хэррсон, – крикнул я в сторону дверного проема. 
Минутная пауза, после которой голос произнес: 
– Элоиз, впусти его. 
Костлявый палец старушки указал следовать за ней. Войдя в прихожую, я обнаружил жуткий беспорядок. На полу валялись листки бумаги с начертанными на них диковинными рисунками. В углу лежала скомканная грязная одежда. Красный ковер, постеленный на полу, был измазан в каких-то пятнах. Однако при всем этом положении, я не мог не заметить, как дом мистера Боуэла буквально пестрил разнообразным антиквариатом. Рядом с поворотной лестницей, что находилась чуть дальше по коридору от прихожей, стоял индийский сундук, обтянутый кожей буйвола. В одной из открытых комнат, мимо которых мы проходили, я обнаружил на столике старинную шкатулку из разноцветных камней, сделанную не позднее восемнадцатого века. Мельком, я заметил какую-то каменную глыбу стоявшую в центре комнаты, напоминающую статую, но не успел, как следует ее рассмотреть. 
Я обратил внимание на множество висящих по обе стороны стены картин, которые говорили о жильцах обитавших здесь за много лет назад: от самого первого Боуэла построившего этот дом и вплоть до нынешнего его владельца. 
– Меня зовут Элоиз Берген, – следуя по коридору, представилась старушка. – Я служу гувернанткой и камердинером в этом доме. Все возникнувшие вопросы вы можете задать лично мне, – в ее голосе звучала отстраненность, словно она сама не понимала о чем говорит. «Эта старуха сумасшедшая», подумал я. 
Когда мы вошли на кухню за столом уже сидел мужчина, одетый в помятый фрак. Черные не ухоженные волосы, в которых прослеживалась некоторая рано наступившая седина, говорили о его наплевательском отношении к своей внешности, однако уродом его назвать было нельзя. Лицо украшала козлиная бородка. Руки опирались на длинную трость. Такая же мертвенно бледная кожа, как и у его гувернантки, которая несколько минут назад напугала меня своим странным поведением. Худое лицо в старческих морщинах. 
– Мистер Хэррсон! – воскликнул незнакомец, с трудом вставая со своего насиженного места, при этом всем телом опираясь на трость. – Рад вас видеть! Очень рад! Я был уверен, что вы откликнетесь на мое приглашение. Позвольте представиться – Найджел Боуэл, – сказал он, протягивая мне руку. 
Коснувшись его ладони, я неожиданно почувствовал жуткий холод, отчего едва сумел подавить крик. Кажется, этот холодок отчасти перешел на мое тело, и даже когда мы перестали жать друг другу руки, я все еще не мог отделаться от этого мерзкого ощущения. 
«Словно покойник», возникла жуткая мысль. 
Старушка, что стояла в стороне, что-то бормотала себе под нос, но я так и не расслышал слов. 
– Элоиз, хватит болтать! Налей нам вина! – крикнул Найджел, присаживаясь на стул. Я разместился по другую сторону квадратного стола, покрытого запачканной пленкой. 
Когда старушка удалилась, Боуэл тихо прошептал: 
– Не обращайте внимание на беспорядок. В последнее время я подхватил какую-то болезнь и постоянно чувствую слабость. После этих лживых слухов вся прислуга ушла и теперь со мной только Элоиз. Вы ведь слышали этих беспробудных пьяниц и проклятых пустословов, что так нещадно порочат имя моей семьи грязными слухами и пустыми сплетнями. Они приписывают мне деяния, которые я не совершал. 
– Однако новости уже распространились по всей окрестности Даркпорта. 
– Интересно устроено: ложь всегда была привлекательней правды. Ведь лучше поверить в красочную историю лжи, чем услышать обычную серую правду, которая и без того не нужна людям. 
– Мистер Боуэл, почему вы прислали это письмо мне? – поинтересовался я. В комнату не заметно вошла старушка с подносом в руках, на котором стояло два бокала с вином, красным, как сама кровь. Элоиз подала бокал Найджелу, который незамедлительно поспешил отведать напитка, что как, казалось, придавал ему сил для беседы. 
– Вы приехали сюда отнюдь не из-за чудесного пейзажа, ведь так? – задал он вопрос. 
– Не знаю, что заставило меня переехать в этот захолустный городишка, возможно, сюда меня привели родственные корни. Мой дед жил здесь и оставил мне в наследство дом, что удивительно, ведь я никогда о нем не слышал, да и мой отец не упоминал о его имени, словно оно находилось в нашей семье под большим запретом. 
Я поднес бокал вина к губам и ощутил одурманивающий аромат напитка. Сделав не большой глоток, я почувствовал, как тепло разливается по всему телу и расслабился. 
– Ваш отец жил здесь, когда еще был ребенком и не раз заходил ко мне в гости с вашим дедушкой, с которым мы в то время дружили. Нас обоих объединяло стремление к утерянным знаниям давно забытых и похороненных древностью веков. Мы с Чарльзом много путешествовали, побывали в самых отдаленных уголках Европы и Африки. Мы тогда были очень молоды и неугомонны, словно одержимы какой-то безумной идее, завладевшей нами обоими. Все свое состояние я тратил на сборку оккультных материалов во многом помогавших нам в изучении символов и манускриптов, что мы не раз находили в странствиях по миру. Вот это, – мистер Боуэл указал пальцем на стену, – я добыл у Индонезийского племени «Кхалькулу». 
Я поднял голову наверх, куда указывал Найджел и заметил, что прямо надо мной, на стене висела какая-то странная деревянная маска с вырезными на ней мистическими символами и знаками. Жуткая улыбка, напоминающая оскал бабуина произвела на меня очень сильное впечатление. Я пересел на другой стул, чтобы не находится под навесом этого пугающего существа. 
– Индонезийцы именуют его «Башша-Агг». Это божество удачи. Местные поверья говорят, что эта маска оберегает дом от злых духов и привидений. 
– Глядя на эту маску я вижу причину появления этих призраков, о которых вы говорите. 
Мистер Боуэл улыбнулся. 
– Поверьте, мистер Хэррсон, в этом доме есть вещи и похуже безобидной маски. За столько лет туманных поисков и бесполезных открытий я навидался такого, что нормальный человек счел бы безумным, однако я был не только свидетелем, но и принимал в некоторых вещах непосредственное участие. Ведь не все племена, как вы наверняка считаете, безобидные и адекватные. Как я уже говорил, я узрел многие тайны этого мира, но вряд ли захотел бы увидеть их вновь. Видел все грязные и потаенные углы человечества, что очень хорошо спрятаны. Если бы ваш дедушка был жив, мистер Хэррсон, будучи ребенком вы бы услышали от него не мало историй на ночь, – смеясь произнес Найджел, отпивая из бокала. 
– Мне бы хотелось о нем, как можно больше узнать. Все-таки он мой родственник и жил здесь. Вы столько лет с ним общались и должно быть хорошо знали его? 
– Чарльз был единственным кто понимал меня, остальные называли нас сумасшедшими глупцами и сочиняли истории, одну из которых вам уже довелось услышать. А знаете что, я предлагаю вам пожить в моем скромном поместье несколько дней. Я расскажу вам все, что знаю о Чарльзе и покажу то, что привез из дальних странствий. Вам это понравится. 
Что двигало мной – любопытство или нечто иное? В тот момент я особо не задумывался, но без колебаний согласился. Мистер Боуэл оказался не таким уж и страшным, как его описывали в городе. Обычный пожилой мужчина, что относился к дурацким слухам с усталой насмешкой.