Пончик и Бандит. Рождественская история

Пончик и Бандит. Рождественская история

Эта история произошла в самый канун Рождества. В то прекрасное время, когда мир наполнен теплом, добротой и любовью. Сразу заметим, что ничего волшебного и чудесного в этой истории и нет, кроме разве что… Впрочем, не будем забегать вперед, а начнем с самого начала.

Пончик был обыкновенным Мышем – маленькой домовой мышью, мышонком, живущим под полом за печкой в кухне большого деревенского дома, иногда почтительно именуемом мышами Большой Дом или просто Дом. Жилось мышам сытно и вольготно. Дом был богатый, с достатком. На кухне, или в кладовках, или в большом, пахнущем сеном и зерном, амбаре всегда можно было найти, чем подкрепиться. Главное – соблюдать осторожность и не лезть на глаза Хозяину и Молочнице. Так мыши между собой именовали владельцев дома – крупного, средних лет мужчину, с сильными натруженными руками, почти седой головой и усталым взглядом глубоких серых глаз, и миловидную женщину, обладательницу толстенной русой косы, почти всегда спрятанной под красивым пестрым платком, и таких же, как у мужа, больших серых глаз, цветом чем-то напоминающих зимнее небо.

Прозвище «Молочница» хозяйка дома получила за то, что неизменно, трижды в день выставляла на лавке у стены большие кринки со свежайшим, только что надоенным молоком, которое впоследствии становилось жирной сметанкой, нежнейшими сливками, воздушным творожком, а то и большой головкой остро пахнущего сыра – любимейшего мышиного лакомства. Конечно, кроме молока и сыра, Молочница пекла хлеб, варила картофель и каши, и вообще была прекрасной хозяйкой – домовым мышам грех было жаловаться на судьбу. Несмотря на некоторые неудобства, о которых мы расскажем дальше, в общем и целом судьба отнеслась к ним по-доброму, одарив теплым надежным убежищем и неисчерпаемыми источниками пищи.

Маленькому Пончику раньше казалось, что Дом, это огромный, бесконечный мир. Что там за толстыми выбеленными стенами ничего нет, и что за высоким деревянным порогом, бездонная, черная пропасть. Мама-мышка на такие размышления сына лишь улыбалась, и, прижимая его крохотное серое тельце к себе, ласково шептала на ухо сыну: «Мой сладкий, глупый, маленький Пончик! Мир не кончается за порогом дома. Поверь – там еще много чего интересного и опасного. Вот вырастешь, и сам все узнаешь». Пончик очень хотел вырасти, чтобы поскорее самому убедиться в истинности маминых слов. Уж так ему не терпелось узнать что там, за порогом. Какие приключения и опасности ждут мышонка за пределами бесконечно большого Дома.

Пончик без всяких сомнений был обыкновенной мышкой, но сам себя он считал совершенно необыкновенным, самым настоящим Крутым Мышем. Честно говоря, некоторое право на такие мысли он имел. Редко когда встретишь домовую мышь, обладающую храбростью, отвагой, смелостью, умом и бесшабашной наглостью, какие были у Пончика. Характер свой он стал проявлять сразу же, как только выполз из теплого, уютного гнезда, с любовью собранного матерью-мышкой. Когда его братья и сестры еще только боязливо высовывали кончики носов из-под материнских лапок, наш Мыш уже вовсю изучал кладовку, в углу которой в простенке была спрятана их норка, с каждым разом удаляясь все дальше и дальше. Мечта о приключениях и путешествиях звала и манила мышонка вперед, к неизведанным уголкам, к порогу дома и дальше, в темную, страшную неизвестность.

Вскорости уже весь дом был исследован им от чердака до самого темного и дальнего угла в подполе. Обладая достаточно ярким и дружелюбным нравом, путешествуя по Большому, Дому Пончик, успешно познакомился с обширной мышиной братией, обитающей тут же. Впрочем, скорее не столь обширной, сколь разнообразной. Поголовье Пончиковых сородичей в доме тщательно и безжалостно регулировалось большим рыжим котом с красноречивой кличкой Бандит.

Бандит появился в доме давно. Холодным снежным вечером Хозяин принес маленького рыженького пищащего котенка, пряча дрожащее существо за отворотом теплого овечьего тулупа. Войдя в дом в клубах морозного, остро пахнущего зимой пара, мужчина отряхнулся от снега, оставляя на чисто вымытом полу большие мокрые пятна. Сняв теплые толстые рукавицы, заботливо расшитые Молочницей красивыми пестрыми узорами, мужчина, осторожно отвернул мохнатый воротник, и достал откуда-то из необъятных теплых глубин тулупа крохотный рыжий комок.

– Оце узяв у трактире. Тамошняя кішка окотилася. Котята-то усі шо були померли, цей один лишився. Хазяїн втопити хтів, та жалко. Таке лагіде кошенятко. Буде замість Шалуна! – заявил человек, и вручил жене небольшой комочек ярко рыжего, даже слегка золотистого цвета с едва видимыми белыми полосками.

Черный как ночь Шалун – прежний кот владельцев Большого Дома – гроза и беспощадный истребитель мышиного племени, в самом конце осени прошел свой последний путь по Мосту Радуги, навеки упокоившись под старой развесистой яблоней в саду у дома. В день его ухода мыши, наконец, вздохнули свободно. Некому больше стеречь их в кладовке, некому внезапно прыгать из засады, наводя ужас на все серое мохнатое поголовье. По правде сказать, в последние месяцы Шалун сильно сдал. Охотился он значительно реже, а за несколько дней до ухода, и вовсе перестал заходить в кладовку, а лишь тихо лежал за печкой, будто прячась от хозяев, чувствуя вину за собственную слабость и бесполезность. Молочница лишь тихо вздыхала по этому поводу, молча пододвигая осунувшемуся и сильно исхудавшему коту то миску с молоком, то блюдце со сливками, а то и кусочек мясца. Но всему приходит конец. Шалун, пролежав за печкой несколько дней, однажды ночью, поднялся, тихо мякнул, остановившись  на пороге, и черной тенью юркнул в небольшое отверстие в двери, проделанное Хозяином специально для котов. Этот глухой, хриплый мяв был последним его "Прощай" Дому, которому он отдал двенадцать лет своей долгой кошачьей жизни. Он ушел, а на следующее утро Хозяин нашел уже бездыханное черное тело в саду, где и предал его земле.