Попалась? Так не выделывайся

Попалась? Так не выделывайся

Лелия так крепко прижалась к дощатой стенке, что стало трудно дышать. Хотя это было на руку: пахло потом и дешевым пивом.

— Ты можешь закрыть рот? — шепнула она.

— Да у меня нос заложен, — Ральф подался ближе, и в спину впились его ребра, — а все ты: "Дождя не будет, дождя не будет"…

— Тихо!

— Что, вышел?

Оба выглянули из-за угла, но дверь по-прежнему была закрыта. Лелия тут же юркнула обратно, но треклятая дверь манила ее, пробуждая навязчивое любопытство. Просто несколько досок и металлическая ручка, но оторваться никак не получалось.

— Ральф, ну почему идти туда должна я? — обиженно спросила она, высматривая, не маячат ли поблизости чужие тени.

Солнце давно село, а сквозняки заставляли дрожать пламя свечей, поэтому разобрать что-либо не удавалось. Еще и шум из таверны на первом этаже… Казалось, что сегодня все против Лелии.

— Опять? Я ж объяснял: у тебя руки меньше, и тебе проще будет по щелям лазать.

— Не дыши на меня! — прорычала она сквозь зубы.

На самом деле, запах не так уж и смущал, просто внутри все клокотало от напряжения. Девушка знала, что должна сделать это, но ей было так страшно! Ситуация напоминала вывих: стоило чуть-чуть потерпеть, и будет легче, но от этого «чуть-чуть» кровь стыла в жилах.

— Идет! — выдохнул Ральф и сжал ее плечо.

Лелия затаила дыхание и выпучила глаза. Словно ночной кошмар рассматривала она здоровую фигуру орка, который вышел из-за заветной двери. Петли жалобно скрипнули, отчего сердце пропустило удар. Она пыталась рассмотреть орка, но перед глазами все дрожало. Удалось заметить только кожаный нагрудник и голые мускулистые руки — двери повезло, что ее открыли, а не выдрали ненароком. Его запястья плотно обхватывали широкие черные браслеты, украшенные шипами. Они зловеще блестели, подчеркивая гладкую кожу жемчужного цвета с легким оттенком бронзы.

Орк закрыл дверь на ключ и ушел прочь, но эхо его шагов еще долго не позволяло двинуться с места.

— Давай, быстрее! — неожиданно Ральф толкнул Лелию и выскочил из-за укрытия.

Он присел на корточки возле двери и достал из кармана несколько шпилек для волос, которые они стащили на днях. Девушка смотрела, как с тощих рук сползли рукава изношенной рубашки, а коричневая ткань штанов натянулась на коленках. Острых: Ральф выглядел слишком тощим даже для бродяги, поэтому казалось, что он может переломиться от ветра.

— Щас-щас, — он повернулся к ней и подмигнул.

От воодушевления серые глаза блестели ярче обычного, только светлые волосы были грязными и портили очаровательную мордашку. Ральф облизнулся и вставил шпильки в замочную скважину, принимаясь вертеть ими внутри.

— С такими ловкими пальчиками тебе бы женщин развлекать. И все были бы довольны, — съязвила Лелия, чувствуя, как ее бросает в жар.

Она заметила, как неприятно чепчик давил на голову, а плотная ткань платья колола кожу.

— Чтобы они клевали, меня нужно сначала приодеть.

— Мылся б чаще, в темноте все сложилось бы.

Девушка повела плечами, но это не помогло. И как работницы этого постоялого двора умудряются убираться в такой одежде? Хотя, может, поэтому платье и отдали им так дешево?

— Проклятье, и зачем ты заставил меня надеть эту дрянь? Или думаешь, что меня поймают?

— Если что, скажешь, что пришла убираться.

— Через окно что ли влезла?

— Готово! — Ральф встал на ноги и повернулся, — иди.

Лелия покосилась на дверь, и закололо уже все тело.

— Может, не надо?... Вдруг он вернется?

— Да какой вернется? Мы ж вместе подслушали, что этого солдафона наградили там за что-то. Небось пировать пошел, а вползти обратно по лестнице только к утру и сможет.

Он взял ее за локоть и дернул на себя.

— А вдруг все-таки вернется?

— Послушай, я буду здесь и, если увижу его, то попытаюсь отвлечь. Громко, ты услышишь и уйдешь, как мы и договаривались.

— Ага, а если ты меня бросишь? — взвизгнула девушка и уперлась ногами в пол.

— Тихо ты! — Ральф быстро огляделся по сторонам, — если я тебя брошу, то что жрать буду? Деньги-то закончились. Послушай, эти варвары захватили наши земли и разоряют их — нужно отомстить! Забрать самое дорогое — награду за варварство!

Он поднял руку и потряс кулаком в воздухе.

— Отомстить, — Лелия неосознанно повторила этот жест, — ну да, надо…

Она еще не обдумала услышанное, а Ральф уже толкал ее в сторону двери.

— Молодец, боец. Я рядом.

Девушка и глазом моргнуть не успела, как оказалась в комнате орка, а за спиной закрылась дверь. Поначалу она ничего не увидела, кроме ярких вспышек и размытых силуэтов. В первое мгновение показалось, что они двигаются, отчего сердце бешено забилось в груди. Лелия сжалась и часто заморгала, пока не различила грубую мебель: кровать, стул и пару сундуков. Больше никого и ничего не было, кроме оплывших свечей на подоконнике. Они напоминали глаза чудовища, которое пряталось за окном. Под ними раскачивались тени, и можно было увидеть то когтистую лапу, то разинутую пасть с зубами.

Голову заполнял стук собственного сердца. Девушка с силой прикусила губу, надеясь прогнать наваждение. Но разум продолжал рисовать пугающие картины, ей пришлось заставлять себя идти вперед, чтобы хоть как-то вырваться из оцепенения. Ближе всего стояла кровать, и Лелия с опаской провела руками по зеленому покрывалу, нащупывая выпуклости, но их не оказалось. Она залезла под подушку, и снова тщетно, а вот под матрасом что-то было. Что-то твердое.

Девушка сжала руку и попыталась впиться ногтями в… это. Послышалось звяканье, Лелию затрясло от предвкушения, и она достала из-под матраса большой тканевый кошелек. Все казалось слишком просто, она ожидала, что внутри будут какие-нибудь амулеты. Но там были монеты. Много прекрасных, золотых монет, чей блеск наполнил душу теплотой. Судя по весу находки, они с Ральфом не одну неделю смогут оплачивать крышу над головой и еду. Больше никаких ночевок под открытым небом или в чужих сараях. Никаких недозрелых овощей с чужих грядок и плевков, вместо милостыни «несчастным калекам».