После боя

После боя

 — Ва­ше Ве­личес­тво, вам не ка­жет­ся, что пал­ка бы­ла пе­рег­ну­та? — Фи­липп вни­матель­но всмат­ри­вал­ся в не бле­щущее кра­сотой ли­цо ко­роля Фран­ции, ука­чивая на ру­ках спя­щего сы­на, то­же Фи­лип­па и то­же де Се­лон­же.
— Вы о чём, граф де Се­лон­же? — мо­нарх во­зил­ся со стай­кой сво­их гон­чих псов, треп­ля их по заг­ривкам.
Лю­довик XI от­кро­вен­но не по­нимал, что бур­гундец хо­чет этим ска­зать. Бо­жий по­еди­нок за жизнь и честь Фь­оры де Се­лон­же с Лу­кой Тор­на­бу­они за­вер­шился пол­ной и бе­зого­вороч­ной по­бедой Фи­лип­па, при­ехав­ше­го сра­жать­ся за свою же­ну. Оливье Ле Дем на­казан за кле­вету на мо­лодую жен­щи­ну. Фь­ора оп­равда­на пе­ред ли­цом все­го дво­ра, с неё сня­ты все по­доз­ре­ния в по­куше­нии на ко­ролев­скую пер­со­ну. Так че­го же хо­чет от не­го этот ути­хоми­рив­ший­ся мя­теж­ник, ес­ли уг­ро­за для его же­ны кон­чить жизнь на эша­фоте бла­гопо­луч­но ми­нова­ла?
— Я про всё это пред­став­ле­ние с су­дом и смер­тным при­гово­ром, — ре­шил Фи­липп го­ворить без оби­няков, как при­вык всег­да. — Не­уже­ли бы­ло не­об­хо­димо всё это? Моя же­на сей­час по­руче­на за­ботам прин­цессы Жан­ны и ста­кана­ми пь­ёт ус­по­ко­итель­ные нас­тои, так ведь мож­но и раз­рыв сер­дца за­рабо­тать! — всё же не смог он сдер­жать­ся и не­наро­ком по­высил го­лос.
— Во-пер­вых, сбавь­те свой тон, граф де Се­лон­же, — стро­го обор­вал его Лю­довик, буд­то имел де­ло с бе­зот­ветс­твен­ным маль­чиш­кой, — во-вто­рых, ва­ша же­на зас­лу­жила не­боль­шо­го уро­ка сво­им не­подо­ба­ющим по­веде­ни­ем, вы оба бы­ли во мно­гом неп­ра­вы по от­но­шению друг к дру­гу.
— Я про­шу прос­тить мне мой тон, — про­гово­рил Фи­липп нем­но­го ти­ше, — но ведь это для Фь­оры ока­залось труд­ным ис­пы­тани­ем.
— Как и для вас, граф, — уве­рен­но за­явил Луи, лас­ко­во треп­ля по бо­кам од­ну из гон­чих.
— Да, вы пра­вы, — Фи­липп по­цело­вал в ви­сок мир­но спя­щего у не­го на ру­ках ма­лого Фи­лип­па, — я ведь и прав­да всерь­ёз ду­мал, что вы на­мере­ны каз­нить Фь­ору, да ещё на пла­хе. Я боль­ше все­го стра­шил­ся, что вы и впрямь её при­гово­рили, а всё из-за спле­тен ка­ких-то не­год­ных ско­тов.
— За­то ме­сяц с сы­ном по­об­ща­лась, — ко­роль Лю­довик под­нял вверх ука­затель­ный па­лец. — Нет же­лания злос­ло­вить о гра­фине де Се­лон­же, но мать из неё ужас­ная.
— Да и из ме­ня муж и отец ужас­ный, ес­ли по­раз­мыслить, — ре­бёнок на ру­ках у Фи­лип­па всхлип­нул, и муж­чи­на при­нял­ся по но­вой его ука­чивать, ма­лыш при­тих.
— Кста­ти, раз речь заш­ла о ма­терин­ских обя­зан­ностях, — ко­роль поп­ра­вил тре­уголь­ную шля­пу с пе­ром у се­бя на го­лове, — бу­дет толь­ко луч­ше для ду­шев­но­го спо­кой­ствия ва­шей же­ны взять вос­пи­тывать­ся в семью её дочь. Всё-та­ки дон­на Фь­ора её род­ная мать, а раз­лу­чать ди­тя с род­ной ма­терью как-то… не по-бо­жес­ки.
— Да, я то­же об этом ду­мал, — на ка­кие-то нес­коль­ко мгно­вений по гу­бам Фи­лип­па сколь­зну­ла грус­тная улыб­ка, — не по-бо­жес­ки. Де­воч­ка же не ви­нова­та, что Фь­ора го­ловой на­перёд не ду­ма­ет, ког­да хо­чет мне до­садить.
— Вот и пра­виль­но, — Лю­довик XI по­чесал за ухом од­ной из со­бак, — но об этом на­шем раз­го­воре гра­фине де Се­лон­же знать со­вер­шенно не обя­затель­но. Пусть счи­та­ет и даль­ше, что бы­ла на во­лосок от ги­бели и бу­дет ос­мотри­тель­нее впредь. — Ко­роль уда­лил­ся по сво­им де­лам, уве­дя со­бак и ос­та­вив Фи­лип­па нем­но­го рас­те­рян­но смот­реть ему вслед.