Рита Рысева
Расслабляться было некогда, кардиолог сказал, что нам с дочкой нужно срочно в Москву. Нам выдали направление в Детскую Морозовскую на обследование.
Малышка моя чувствовала себя чудесно, но я решила перепроверить. Если есть возможность попасть в хорошую больницу по квоте, почему нет?
Аришке всего полтора, и она еще мало что понимает, а вот Машуне уже шесть, и она еще та стрекоза.
- Одевайтесь поскорее, - требую у детей, чтобы слушались меня, не игрались. – Поезд без нас уедет!
- Как без нас? – Машуня хлопает огромными синими глазищами, стоя в одной майке и в трусах в центре комнаты.
На улице зима. Сегодня пятнадцатое января, а дома очень холодно, потому что как назло вчера случилась авария в районе, и батареи едва теплые.
А обогреватель свекровь Антонина Ильинична унесла к себе в комнату, оставив детей в холоде.
Пришлось матрешкам спать в теплой одежде, но сейчас нужно переодеться, и без раздевания никак не выйдет сделать это.
- Ма-ша! Я кому сказала – немедленно одевайся. Если заболеешь, оставлю тебя дома с бабушкой!
- Нет! – взвизгивает стрекоза и я замечаю, что ее реснички становятся вмиг мокрыми. Малышка безумно соскучилась по папе, и мечтает о встрече с ним завтра утром, когда он встретит нас на перроне Курского вокзала.
- Я… кофточку потеряла, - говорит дочь запинаясь и дрожа.
- Антонина Ильинична! – кричу в сторону коридора. – Помогите нам! Маша голая бегает, а здесь холодно.
Свекровь появляется спустя еще несколько минут – несет себя как королева собственную персону. Уже накрасилась, оделась(!), в отличие от безалаберной Машки, которая умудрилась растаскать по комнате подготовленную одежду и потерять половину.
- Ты же велела мне уйти, - шипит свекруха, поджимая тонкие накрашенные губы.
- Вы мешали собираться. Ну простите. У меня голова кругом, боюсь забыть чего-нибудь. Я же просила Федю приехать и сопроводить нас в больницу, а он даже трубку не взял и не перезвонил.
- Ой, Рита, тебе лишь бы свалить все проблемы на мужа, ты ужасная жена и мать плохая! Вон малая снова заболела!
Не отваживаюсь спорить с Антониной, она бывшая учительница, ее фиг переспоришь.
Машка таращит глаза, пока бабка натягивает на нее коричневые колготки.
- Я красненькие хотела, - по щекам старшей матрешки текут слезки.
- Ишь ты, модница нашлась. Вся в мать! – бубнит зло бабка. – из-за тебя отец дома не живет. Из-за тебя скитается мой мальчик. Потому что колготки тебе подавай, заколки!
Машуня плачет пуще прежнего.
- Антонина Ильинична, пожалуйста, не надо, -прошу я, одевая и обувая младшую дочь.