После того как мы упали

Пролог. Я буду в белом и с лопатой

/Аврора/

Наши дни,

ноябрь

«Чай с ромашкой успокаивает», — думала я про себя, пока готовила ЕМУ сезонный напиток нашей кофейни – апельсиновый раф с маршмеллоу и солёным арахисом.

«Да, но только в том случае, если выплеснуть чай прямо в ЕГО самодовольную физиономию», — добавила меланхолично, не сводя холодного непроницаемого взгляда (который я репетировала целый месяц перед зеркалом!) с Яна Сотникова.

Дьявол!

Этот подонок стал ещё горячее и сексуальнее. Скажите, как можно быть таким очаровательным гадом?

И всё-то в нём безбожно идеально!

Глаза голубее, чем ясное небо в солнечный летний день. Ну, разумеется. Всё в лучших традициях любовных романов. Даже купи я постер с популярным актёром или певцом, он бы и вполовину не выглядел настолько совершенным.

Я продолжала смотреть на своего мудака-бывшего, против воли любуясь им. Выразительными чертами лица, со слегка заостренными скулами и соблазнительно пухлыми для мужчины губами. Безукоризненно ровным загаром, словно он вот-вот прилетел с отдыха. Что говорить о фигуре – спортивной, поджарой, с рельефными мышцами и стальными бицепсами. И, кажется, Ян стал гораздо шире в плечах, возмужал…

Отлепите меня от Сотникова кто-нибудь. Help me! Иначе в своих влажных и чёрных мечтах я прямо сейчас займусь с ним грубым и ни к чему не обязывающим сексом.

Де-еее-рьмо.

Будто до последнего нашего столкновения он был недостаточно хорош. Долбаный Аполлон.

Стоять, лесные олени!

Надо прекращать пялиться на него.

Он втоптал моё сердце в грязь, изорвал на мелкие части душу, уничтожил меня… я не стану сходить с ума по этому тёмному порочному божеству, не попадусь снова на старый крючок со сладкой наживкой. Хватит!

Мои безумные тараканы и давно поехавшие крышей демоны попрятались кто куда. Затаились на время. Явно почувствовали, что запахло бифштексом с кровью.

Ну или просто маленькие предатели сговорились и решили вывести из строя последние тормоза…

Спокойствие, только спокойствие! Улыбаемся и машем, как говорится.

— Жарова, ты бы хоть для приличия изобразила удивление.

Три месяца холодного равнодушия, испепеляющей ненависти, ледяного безразличия и вот оно… стрелу в зад и барабан на шею, Ян Сотников снизошёл до разговора с «дочкой прокурора».

— С чего вдруг? — хмыкнула я, накрывая фирменный стаканчик прозрачной сферообразной крышкой. — Я не самка богомола, чтобы удивляться бывшему.

Глаза Яна загорелись знакомым огнём ярости. И мне бы слегка сбавить обороты, но…

Но нет!

— Что-нибудь слышала про клиентоориентированность?

— Ничего, — взяла в руки маркер и встретилась с ним глазами. — Как подписываем?

На секунду между нами промелькнула шаровая молния. Атмосфера наэлектризовалась, воздух за рекордные сроки вскипел, словно водичка в чайничке. Это только подливало в пламя моей неугасающей ненависти ещё больше керосина.

Хотела сжечь его. Хотела зацеловать его до беспамятства. Дьявол, я слишком хорошо помнила НАС.

— Без разницы.

Ян упёрся в столешницу двумя руками, тем самым приблизившись к моему лицу преступно близко. С каждой секундой становилось сложнее контролировать желание воткнуть в него какой-нибудь острый предмет.

Скучала ли я по перепалкам с ним? О да!

Только недавно в моём плейлисте появился кто-то помимо Вани Дмитренко, Тейлор Свифт и Эльвиры Т. А я скажу так: паршиво крутиться на пилоне под «Венера-Юпитер».

Грешным делом, даже начала писать стихи. Слава демонам, вовремя поняла, что – поэзия вообще ни разу не моё. Слишком жалко, серо и уныло…

Так все девчонки ведут себя после расставания. Едят мороженое прямо из килограммового ведёрка и тоннами поглощают сладкое. Ревут как не в себя, предаются меланхолии в последней стадии. Особо ранимые фиалочки выкладывают позорные истории в соцсетях с псевдофилософской фигней. А потом берут и херачат волосы под карешку, покупают красное платье и лабутены. Мозгов хватило не обрезать косы. Но насчёт шоппинга я не шутила.

Что ж… без разницы, так без разницы. Сам напросился, Ян Сергеевич.

Принялась старательно выводить надпись максимально читабельно, а затем привычным движением подтолкнула стаканчик к главному кофеману Северной Столицы.

— Апельсиновый раф для мудака готов.

Он недоверчиво взял кофе в руки и покрутил стаканчик.

— Жарова, ты космос.

Даже не стала скрывать, насколько противно слышать подобные высказывания из его уст. Пусть видит, как меня передергивает. Любые слова Ян виртуозно превращал в смертельный яд, которым продолжал травить, окружать токсичным туманом. Словно в этом было его прямое предназначение. Не меньше.