Последняя легенда Аскондинов

Глава 7 - Каменный дракон

Над морем бушевал шторм. В этот день тучи скрыли даже пик Акаламара. И в этот миг, казалось, что Аскондины действительно остались одни, окруженные со всех сторон бушующей стихией. Это чувство отчаяния и тревоги овладело даже самыми сильными из них.

- Это слеза на твоей щеке? – произнес тихий старческий голос.

- Нет, это просто дождь, – ответила Моровэн, стряхнув каплю со щеки.

Они молча стояли в галерее, слушая шум ветра. Откуда-то издалека раздался протяжный звук трубы. Старик тревожно взглянул в сторону городских ворот, но их не было видно из-за дождя. Он погладил девушку по плечу и собирался уходить.

- Отец, – остановила она его. – То, что мы одни, это ведь неправда?

- Неправда, Моровэн, – ответил Дустелин. – Я чувствую, что Тейлас, хоть о нем и давно не слышно, выполнил свою миссию, как и Фиделтин. Они дадут о себе знать.

- Они думают, что Тейлас мертв.

- А тебе не обязательно их слушать.

Аскондин куда-то заспешил, а Моровэн осталась наедине со своими мыслями. Знала бы она, что в тот момент сигнальный, давший знак Аскондинам на воротах, предвещал беду.

Он распорядился закрыть ворота, потому что к ним двигалась когорта всадников с острыми пиками, на странных лошадях, коих он видел впервые. Они остановились перед воротами, и один из них выехал вперед. Басом, через плотный железный шлем, он возвестил:

- Откройте ворота! Я посол темного господина! И хочу говорить с Серебряным кругом!

Глава стражи приказал лучникам быть наготове и по его команде открывать огонь.

- Что за дело привело тебя сюда? К светлым вратам Аскомирена!

- Не твое собачье дело, раб! Открой ворота и веди меня к своим хозяевам в Дворец Предков.

И тут на воротах появился рыцарь в серебряных латах. Он отстранил стражника и предстал перед посланником.

- Слушай меня, посланник! – обратился он, – Имя мне Боролин сын Визорлина. Ни один орк не ступит за врата этого священного города. Убирайся и так передай своему господину.

- Мой господин предлагает вам сдаться, и тогда ваш народ получит свободу! – произнес орк. – Иначе, он сравняет ваш город с землей и убьет всех потомков Аскомирена.

- Какое великодушие! – рассмеялся Боролин. – Но думаю, ваш господин излишне самонадеян и не знает, с кем имеет дело. Видишь то поле, что позади тебя, орк? То поле, которое разделяет наш город и ваш проклятый лагерь.  Взгляни на него  и знай, что завтра оно станет могилой для тебя и твоего народа!

И в этот момент даже сердце свирепого орка дрогнуло. Настолько могучим и сильным показался ему рыцарь-Аскондин, настолько неприступными стены города. Таким чуждым и страшным показалось ему это поле. Вздрогнул его голос перед могучим рыцарем:

- Вижу, силен ты и могуч, потомок Аскомирена. Достойный соперник для орка. Будь твоя воля. Я передам твои слова своему вождю, и свершится битва, которая решит наш спор. И клянусь вечным огнем и вечной тьмой, что в битве этой мы пощады не дадим ни младенцу, ни старцу. Всех без разбора будут крушить наши клинки во славу Тьме.

После этих слов и покинул посланник Марелон. А лучники на стенах так и скрипели зубами, желая пустить ему стрелу вслед. Но не подобает светлым рыцарям пускать стрелы в спину даже врагам. Поэтому гнев и ярость пылала в их сердцах. Жажда битвы звала их за свой народ и отчизну. И развевались знамена над ними и гудели трубы, когда шли они в последний бой.

***

Отряд капитана Илидира был уже вторые сутки в пути. Лишь на пару часов они останавливались в чаще, чтобы поохотится и разделить трапезу с соплеменниками. За это недолгое время Тейлас уже более менее научился управляться со своим гулом, который поначалу очень часто покидал строй и отправлялся полакомиться какими-то странными большими цветами на поляне в лесу. Капитан был не в восторге от того, что Тейлас задерживал всех, но относился к нему терпеливо и поучал, когда видел, что он делает что-то не так.

За время этого короткого похода юноше удалось узнать эльфов поближе и здесь, в лесу, они уже не казались такими замкнутыми, как в поселении. Даже Тара перестала упрямо фыркать на него, хотя и часто посмеивалась и издевалась над ним, когда у него что-то не получалось. Она была истинной воительницей и не терпела слабостей. Именно поэтому она относилась строго ко всем, с кем была знакома. Находясь в ее обществе, трудно было избежать тычков и насмешек тому, кому что-то не удавалось, однако, не смотря на это, она поддерживала всех своих товарищей, пытаясь сделать из них таких же стойких и храбрых как она, даже если это предполагало личное унижение, как в случае с Тейласом. Все эльфы в отряде считали ее правой рукой Илидира и часто прислушивались.

Тина была более мягкой по характеру, она была задорной и общительной девушкой. От нее Тейлас узнал очень много об обычаях в обществе эльфов.

Капитан Илидир, в прямом смысле слова – древний эльф. Его рождение пришлось на время последних дней империи Ватерлон, а это означает, что он видел многое. Старше его в доме Аториена был только Лейриен и еще двое эльфов-друидов, которые обучали молодежь. Он видел, как сменилось несколько поколений эльфов и людей, но не смотря на это, глубоким старцем его не назовешь.

Эльфы были настоящими долгожителями и могли сохранять свою молодость на протяжении многих веков. Они хранили знания о тех эпохах, о которых многие люди могли только догадываться. Конечно, Тейлас не мог упустить возможности расспросить его о великой войне против Тьмы и о том – видел ли он собственными глазами его великого предка – Аскомирена. Увы, оказалось, что дом Аториена не участвовал в походе на Осварот, но лично Илидир воевал против октогронов и орков Канингора. Ему как никому другому в племени знакома была эта цитадель.