Посмотри мне в глаза

Глава 1

- Опять ничего, - ворчу под нос, изучая последние результаты анализов.

В лаборатории никого нет и разговариваю я скорее сама с собой. Предпочитаю работать в одиночестве, чтобы никто не мешал моим экспериментам. Я провожу здесь все свободное время, изучая мутантов. Иногда мне приходится заниматься солдатами, но только в самых серьезных случаях.

- Кира, там привезли двух раненных, - без стука заглядывает в мою дверь старший врач лечебного блока. – Мы подозреваем, что один из них может быть заражен. Сможешь спуститься?

- Позже, - отмахиваюсь от коллеги.

Не хочу отвлекаться от анализов, особенно когда речь идет о последних каплях крови, оставшихся от погибшего пару часов назад мутанта. Возможно, я смогу понять, что прошло не так с его ДНК, из-за чего он так быстро скончался. Все врачи на базе знаю протокол действий при обнаружении инфекции, ему явно не стоило приходить ко мне с такой глупостью.

От раздраженных мыслей меня отвлекает писк аппарата, означающий что очередной анализ готов. Буквально подпрыгиваю от радости, замечая знакомые изменения в графиках, но потом расстроенно бросаю бумагу на стол – вновь неудача. Кручу в руках последнюю пробирку, размышляя, что могло пойти не так.

Моей основной задачей на главной военной базе северного региона является всестороннее изучение мутантов. Именно мне подчиняется самая крупная лаборатория в округе. Я ведущий ученый и военный врач, но именно мне удалось заслужить уважение среди коллег и военных в свои двадцать пять. Многочисленные эксперименты и опыты на несчастных принесли свой результат – я разработала сыворотку, лишающую мутантов всех сверхъестественных сил.

Она главное достижение на сегодняшний день, изменившее распределение сил между мутантами и людьми. Теперь любой измененный, оказавшийся в наших руках, становится безвредным. Больше нет необходимости убивать самых опасных из них. А значит можно изучать их достаточно долго, что очень важно для моей работы. Ведь сила мутанта зависит от степени воздействия на него мутагена.

Смотрю на ампулы с вирусами, которые хранятся в небольшом холодильнике. Опасная зараза в свободном доступе, за столько лет ничего не изменилось. Когда-то давно случайно разбившаяся ампула стала причиной смерти прошлого врача, занимавшего эту лабораторию... Все произошло быстро и обидно. Пробирка просто лопнула в руках, осколком стекла разорвав перчатку и поцарапав кожу. Этого оказалось достаточно, чтобы концентрированный вирус проник в кровь. Справиться с инфекцией организм не смог, никакая поддерживающая терапия не дала результат, а направленной вакцины еще не было.

Мама работала здесь с самого начала эпидемии, она была одним из лучших инфекционистов, поэтому нас и забрали жить на базу практически в первые дни начавшегося апокалипсиса. Я выросла в этой лаборатории, помогая маме в изучении вирусов, запоминая основы и помогая докторам в мелочах, до которых допускали ребенка. Моими книжками на ночь были научные труды о вирусах, бактериях и анатомии человека.

Все, что осталось у меня после нее, это военная база и лаборатория, в которой я знала каждый уголок. База стала моим домом, обителью и приютом. Здесь я была знакома со всеми, меня любили и принимали за равную. Все же не каждый ребенок с такой легкостью постигает знания такого уровня. Не связать свою жизнь с медициной было невозможно. Только я стала не простым врачом, как была мама. Я – специалист-генетик, с основным направлением «мутанты».

- Кира, ты подойдешь? – Вновь без стука.

- Во-первых, тебя стучать не учили? – На этот раз я встаю со своего места и разворачиваюсь к нежданному гостю с намерением высказать все, что о нем думаю. – Во-вторых, вы сами справиться не можете с обычной инфекцией? Что за необходимость отрывать меня от работы, Кайл?

Мужчина стоит в дверях моей лаборатории и молчит, чем раздражает еще сильнее.

- Мне охрану нужно поставить у дверей, чтобы спокойно заниматься исследованиями?

- Больше не потревожу, - обиженно отвечает коллега, чем заставляет меня фыркнуть. Будто мне важны его чувства.

Особый статус среди военных я получила еще и тогда, когда начала отношения с генералом. Он милый мужчина, который умеет поставить на место любого. С его появлением на базе появился порядок и соблюдение правил. Его слушаются и уважают. Но когда речь идет о близких – он нежный и заботливый. С ним мне удобно и спокойно, чего еще можно пожелать?

Но не только влияние мужчины позволило мне вести себя так нагло с окружающими. Меня уважает большинство военных, ведь именно мне удается реализовать свои гениальные задумки, которые на первый взгляд кажутся безумными. Никто кроме меня так хорошо не разбирается в мутантах, и это ни капли не хвастовство. Просто это моя специализация…

Если бы окружающие знали всю правду, то давно бы пустили пулю мне в лоб.

Разглядываю снимок последнего погибшего мутанта, прикрепленный в верхней части медицинской карты. Молодой парень смотрит на меня потерянным взглядом. Неудивительно, ведь фотография сделана уже в моей лаборатории. Мне проще запоминать подопытных по внешности и номерам, ну и по результатам, которых в этот раз не было.

Характерной чертой всех мутантов остаются их необычные глаза. Фиолетовые или сиреневые, будто светящиеся изнутри. Они ужасают и привлекают внимание своей красотой. Яркие и светлые, насыщенные или не сильно выделяющиеся – они всегда поражали своей необычностью и уникальностью с самых первых дней. Этот парень не стал исключением, у него был светло-фиолетовый оттенок радужки, перемешанный с его родным голубым. Получилось весьма интересное сочетание, даже жаль, что он так быстро «закончился».

Глаза – тот самый признак, который до сих пор остается основным, первичным при определении измененных. Ген, отвечающий за наличие сверхъестественного дара, каким-то образом меняет цвет радужки, придавая ему фиолетовые оттенки. Иногда это происходит быстро, за одну ночь. В других случаях изменения затягиваются на годы, но результат всегда один и никакие линзы не спасут при проверке. Первое время пытались даже запретить их использование, но вскоре стало понятно, что это не преграда для проверок.