Поволжская сага (сочинения о Сызрани). Книга 1

Глава 1. Донос

Мелкие хлопья последнего снега быстро таяли и стекали крупными каплями по окнам роскошной библиотеки Императора, грязными лужами ложась у стен Аничкова дворца. 

Александр Александрович стоял, прислонившись к мутному стеклу и смотрел куда-то вдаль, думая о том, что ждет его после смерти отца. Прошло две недели, а поток сановников и придворных не переставал поздравлять его с восшествием на престол, хотя не раз он говорил, что поздравлять его не с чем. Погиб его дорогой папА. И жизнь уже никогда не будет прежней.

Снег прекратил кружиться в ещё морозном воздухе и Александр перевел взгляд на парадный вход Аничкова дворца, выходящий на Невский проспект. Худенькая девушка вошла в ворота, которые вот уже две недели были открыты для всех желающих придти выразить соболезнования императорской семье в связи с кончиной императора Освободителя. Внезапно к девушке подбежали несколько человек охраны, заломили ей руки и силой попытались вывести со двора дворца. Громкий крик девушки «Отдайте землю народу. Земля и воля» больно резанул молодому императору уши. В руках у девушки блеснул пистолет, но охрана, заметив оружие, выхватило его из слабых женских рук. Опять караулят его. Ищут удобный момент, чтобы расправиться с ним также как с отцом. Дверь с шумом распахнулась. 

«Ваше Величество, прошу прощения. Но я к вам со срочным донесением» - сказал вошедший в библиотеку высокий, изрядно полысевший человек в строгом кителе и круглых очках.

«Я просил сегодня меня не беспокоить, Константин Петрович», - сказал Александр Александрович.

Глубокая усталость на лице императора заставила было посетителя откланяться, но взглянув в папку, с которой он пришел к своему бывшему ученику, решительно развернулся к императору и сказал: «Вынужден настоять Ваше Величество, дело не терпит отлагательства».

Александр обреченно проговорил, выглядывая во двор через окно, где охрана все ещё пыталась увести сопротивляющуюся и кричащую ругательства на императора, правительство и весь высший свет девушку: «Снова донос?»

«Да. Прошу прощения, но на мой взгляд Вы больше не можете игнорировать подобные сигналы. Речь идет об опасности целого края. Нужно принимать решительные меры, и…», - быстро, тараторя говорил Победоносцев.

Обрывая сбивчивую речь своего бывшего воспитателя Александр с гневом ответил: «Я похоронил отца. Неужели это не может подождать? Я не могу ни о чем другом сегодня думать. Хоть Вы, Константин Петрович, не пытайтесь сегодня «убить» меня», - сказал он, кивая на окно и отходя к большому резному столу.

Обер-прокурор подошел к окну. Увидев развернувшееся во дворе Аничкова дворца действие, он, приподняв в удивлении бровь сказал: «А она что здесь делает? Не побоялась ведь придти. И виселица ей не страшна».

Александр в недоумении выпалил: «Вы знаете кто это?»

«Конечно. Софья Николаевна Перовская. Организатор убийства Вашего отца», - без тени сомнения сказал Победоносцев. «Охрана уже несколько раз видела ее здесь, у дворца. Но до сегодняшнего дня, она не решалась войти в ворота».

Александр будто онемел. В ужасе уставившись на Константина Петровича, он, казалось бы, только сейчас понял какую опасность представляют эти «бесы революции». И не только для него. А Минни, а дети. Николай и Георгий уже взрослые, все понимают, если им объяснить, они смогут соблюдать определенную осторожность. А Ксении и в особенности Михаилу, внушить необходимость отказаться от игр перед дворцом без присмотра охраны будет непросто. Практически невозможно. Не хотелось бы чтобы его дети выросли в закрытых стенах, без детских игр, беготни и свежего воздуха.

Да. Константин Петрович прав. Надо что-то делать. Пора защитить Россию от этих холуев. И начать прежде всего с себя и своей семьи.

Взяв со стола лист бумаги, который на днях принесли ему с очередным докладом о расследовании дела об убийстве отца, бегло прочитав фамилии осужденных, он передал лист Победоносцеву. Подняв с подноса, стоявшего на столе, рюмку водки, резко опрокинув ее в себя, молодой самодержец произнёс: «Повесить. Всех».

Победоносцев, будто не веря услышанному, хотел было переспросить императора. Заметив его замешательство Александр Александрович отчеканил: «И готовьте переезд императорской семьи с двором в Гатчину. Все донесения, доклады со следующей недели я буду принимать там. Документацию с нарочным отправляйте каждый день тоже туда. В Зимний я и семья будем выезжать только на официальные церемонии и приемы иностранных послов. Это Все», - сказав последние слова, Александр развернулся к камину, давая понять, что разговор окончен. 

Константин Петрович начал двигаться к выходу из библиотеки и уже у двери Александр Александрович окликнул его: «Донос?». Быстро шагнув к императору, Константин Петрович вынул из папки сложенный вчетверо лист обычной писчей бумаги. Передав записку, он отошел на два шага назад и ждал дальнейших указаний.

Александр тем временем, читая документ, написанный ровным, уверенным почерком, шептал отрывисто: «за сим уведомляю Вас… круг лиц… Моршанско-Сызранской железной дороги…подготовка ведется…служащий Вам верой и правдой, МЧ». Опустив резко листок на стол, оперевшись об него руками и покачивая обреченно из стороны в сторону головой, император, глядя прямо на стол спросил у Победоносцева: «Это уже третий донос за этот месяц. Где эта Моршанско-Сызранская железная дорога? Почему мы не можем найти и обезвредить какую-то жалкую шайку мужиков с непонятными целями?»

Победоносцев, не задумываясь, подошел к висящей на стене карте железных дорог России и проведя по ней карандашом линию слева направо, ответил: «Железная дорога находится в Поволжье. Вот здесь. Основные крупные станции Моршанск, Кузнецк, Пенза и Сызрань.», - проговорил он, все ещё очерчивая путь той самой железной дороги на карте.