Практические занятия

Практические занятия

Сегодня у нас в академии практические занятия, за мной проследит как обычно старинный папин товарищ. Летать с дядей Ваней в паре я с детства обречена. Папа так и сказал: «А напарником будет тебе Никонорович. Или в школу назад отправлю, теорию преподавать».

Вот она, женская доля. Можно сколько угодно ловко побеждать в борьбе или в беге, управлять кораблем «Земля-космос», стрелять из всех видов оружия и парить с моторчиком «CARLSON», любуясь косыми изгибами перистых облаков. Все равно эти увальни парни приковыляют вразвалочку и начнут обсуждать-хихикать, как ловко они уступили дочери генерала. Мол, приходится отставать, зато по карьерной лесенке вот-вот поскачут вприпрыжку. Ага, размечтались-расквакались, генерал Стародуб подхалимам звездочки не раздает.

Нам с майором определили контроль в квадрате 4 у Бермудского треугольника. Рядом Куба, Ямайка, Гаити. Замечательные места, облюбованные туристами. Прозрачные теплые воды, сахарные пески, ажуры богатых отелей в обрамленье хрустальных бассейнов и тропического многоцветия. Сколько папу ни уговариваю приземлиться на этот песочек, у него каждый отпуск рабочий в ритме срочного Апокалипсиса. И с друзьями не отпускает – совершеннолетие дочери взрослением не считается.

– Диана, спустись пониже, – предложил мой усатый нянь. И вынул какой-то прибор, закрепил на панель управления.

– Дядя Вань, это что?

– Баловство, Витек всучил перед отлетом. Искал мой племяш, понимаешь, переходы в иные миры, чтобы на другие планеты не ковылять, а подпрыгивать. Миг – там. Секунда – обратно.

Я кивнула, скрывая ухмылку. Легендарный племяш дяди Вани многое сконструировал, не нашедшее применения в безнадежно скучной действительности. А когда получил предложение лететь к Эпсилону Индейца (ковылять, в его понимании), с восторгом поковылял. Давным-давно это было, до моего рожденья. С тех пор, Земля принимает разрозненные сигналы, что всего лет десять назад полет проходил нормально. А дядя Ванечка носится с заветными изобретеньями по инстанциям-канцеляриям. Что-то пристроили к делу, остальные велели на свалку. Но верный майор не сдается, зорко косит на экранчик с дребезжащей неоновой сеткой. Авось, как раз в этом месте, в момент, пока мы тусуемся, материя всколыхнется, дыра в другой мир разверзнется, зафиксируется научно, и счастливое человечество получит-таки объяснение загадочных исчезновений самолетов и пароходов.

Ничего оно не получит. Не сегодня, по крайней мере. Вон как ловко острые яхты поднимают-пенят волну, как лениво вальяжные лайнеры с разомлевшими пассажирами огибают райские земли. Мистический «белый туман» никого с пути не сбивает, горячие воды Гольфстрима не затягивают в завихрения, не выросшие до неба метановые пузыри самолетики не заглатывают. Тишь-гладь-благодать, скука смертная. Эх, скинуть бы летную форму, поваляться в чем мать родила на раскаленном песочке.

– Внимание! Всем-всем-всем! – заголосил по кабине дискант лейтенанта Серегина. – Всем внимание на экран! Исчезает лайнер «Аллигатор»! Всем в квадрат 5! Береговую охрану к действию!

На вспыхнувшем мониторе двухэтажный белый красавец носом шел… в пустоту! Двигался и исчезал! А туристы на срезанных палубах беззаботно лежали в шезлонгах, потягивали коктейли, играли пестреньким мячиком! И не замечали опасности!

– Мать твою! – Дядя Ваня рывком развернул самолет. Уже секунд через десять мы увидели вдалеке болтающийся в волнах обрубленный хвост корабля и спасатель «С-23», зависающий над кормой.

– Вы в опасности! Поднимайтесь на борт! – в рупор кричал Серегин. Он спускался вниз в «гамаке», он подбрасывал беззаботным еще десяток хвостов! Призывы не достигали ушей, «гамаки» не касались палубы. Их отталкивало каким-то невероятным полем. И Серегин завис, беспомощный, под жутким углом в сорок градусов к тающему кораблю. И не мог на него сойти, ударялся о что-то невидимое.

– Улавливаю излучения, не характерные для элементарных частиц Земли, – вдруг произнес мужской голос.

– Витя?! – подпрыгнул майор.

На экране прибора возникла, закружилась стальная воронка. Она как будто затягивала.

– Вероятность открытого портала в иное измерение достигает девяноста девяти процентов. Мы приближаемся…

Приближаемся в черт-те куда! И знакомое чувство опасности окатило сладкой волной! А на лице дяди Вани, обычно сонливом и нудном, вмиг проступили азарт и безумие первопроходца! Ох, плохо, плохо знал папа своего старинного друга. Он думал, всю жизнь доверял дочурку-сорвиголова осторожному и премудрому. И ни разу не озаботился элементарным вопросом: а кто мою бесшабашность взращивал и лелеял?

Мы обменялись взглядами. Мы понимали друг друга. Дядя Ваня нажал красную кнопку прибора.

– Копирую излучение портала, – отозвался довольный «Витя». – Мы входим в портал.

Последнее, что я увидела – исчезнувший хвост корабля и отброшенный мощным толчком «С-23» с болтающимся лейтенантом. Нас втянуло и закружило! Темень, свет, взрыв, удар! И мы на твердой поверхности. Самолет ткнулся носом в стену, но вроде не развалился. Лишь лобовые стекла, сверхпрочные-титанированные, рассыпались по кабине. Дядя Ваня меня приучил в полете шлем не снимать, защитная маска щелкнула, спасла и профиль, и фас. А сам… Его голова, разбитая, кровоточащая, с углами торчащих стекол…