Правдивый сказ об Иване-царевиче и Драгомире-королевиче 2

Часть 2 Упыри, главы 1-2

Сказка для взрослых.

ГЛАВА 1

– Подымай… Ээх! Уух! – кричали сверху, таща на верёвках часть вновь строящегося в тридесятом государстве царского дворца. Чтобы в будущем обезопасить здание от пожара, уничтожившего старое произведение искусства, Ворон с Елисеевым решили сложить его из больших каменных блоков и украсить снаружи. Наблюдавшая за работой Марьюшка смеялась, весело хлопая в ладошки, но вдруг схватилась и помчалась куда-то, пронзительно завизжав:

– Ванечка-а!

Неподалёку спешивался всадник в старорусской одежде и шапке, смотревшейся странно из-за длинного козырька. Подхватив девочку на руки, он закружил её и подбросил вверх, та, ахнув, зашлась смехом, а отец с кудесником с доброй усмешкой смотрели на радость обоих.

Поцеловав ребёнка и опустив его на землю, Голоднов обнялся с друзьями и подошёл посмотреть, как идёт строительство.

– Мы с Драгомиром тоже решили перестроить наше обиталище, – сказал он, – а то уж больно мрачно.

– Ну, и верно, ну, и правильно, – скороговоркой отозвался Ворон, – тёмные хоромы – для нечисти жилища.

– А мы и есть нечисть, точнее, нежить, – улыбнувшись, ответил Иван.

– Как ты справляешься с этим, Ваня?  – поинтересовался Саша.

– Справляюсь. Необычны некоторые вещи, и крови нередко хочется. Ну, да это не страшно, у нас свиней тьма, специально развели большое стадо, чтобы на двоих хватало. Не даём ей – жажде разгуляться. Вот только мама всё охает, да ахает, расстраивается, что сын упырём стал.

– Ничего, – успокоил кудесник, – привыкнет, куда она денется, всё ж таки мать. Как Драгомир поживает?

– Хорошо. Весёлый ходит, довольный. И я, на него глядя, радуюсь.

– Не ссоритесь? – спросил Елисеев.

– Да с ним, Саня, невозможно поругаться. Он меня балует, словно дитя малое. И с мамой нянчится, когда в гости выбираемся, ведь мы оба его правнуки.

– Что? Ну-ка, ну-ка, – заинтересовался Ворон, – чего мы ещё не знаем?

Иван поведал друзьям, как они с Флореску обнаружили своё родство, и те, а особенно Марьюшка, пришли в восторг.

– Как в сказке! – мечтательно сказал Елисеев.

Кудесник засмеялся.

– А мы где? Сказка – она и есть. Вишь, чего тут только не деется. Донеси королевичу нашему, вскоре навестим вас обоих. А сейчас поедем-ка, посмотришь, что мы тут наворотили.

И товарищи, сев на коней, поскакали вкруг тридесятого царства.

Прошло восемь лет. Дворцы отстроили, народ благоденствовал, всё в обоих государствах было ладно. Да загрустил отчего-то Иван–царевич, не давала ему покоя дума невесёлая. Сколь ни выспрашивал Драгомир, не делился с ним друг своей заботой. На дворах стояла весна: проклюнулись листочки молоденькие, птицы распевали с утра до ночи, солнце пригревало, а Голоднов голову повесил.

– Ваня, да что с тобой творится?  – вновь и вновь пытал его Флореску.

Долго тот отнекивался, говорить не хотел, но Драгомир настоял.

– Влюбился я, – печально сказал Иван. – А какая у упыря может быть любовь?

Старший вампир задумался. По всему выходило, что семейное счастье для них и впрямь недоступно. Жениться они не могли, ведь супружеские отношения обратили бы жён в им подобных, а детей пришлось бы убивать при рождении, чтобы чудовищ не плодить.

Ох, как сочувствовал Флореску Голоднову, да помочь не мог. И опять начал корить себя за то, что согласился жить дальше, не дав Ване снова стать человеком. Заметил Иван, как озаботил названного отца, и стал при нём маску надевать, весёлым казаться.

Успокоился тот, поведясь на обман, да пришла другая беда: у Голоднова от тревоги и расстройства снохождения начались; упырь, не упырь, а мозг-то живой. Несколько раз перехватывали его во дворце, будили, да в опочивальню возвращали. Но потом махнули рукой; пусть бродит, раз ни себе, ни другим вреда не причиняет. Всё равно утром в постели оказывается. Знал бы Флореску, к чему это приведёт, велел бы следить за Иваном строже.

А сам он с некоторых пор стал замечать, что странно смотрят на него подданные. Раньше поговорить выходили, детишки их ему навстречу бежали, а теперь, как увидят, тут же прячутся, окна и двери затворяют. И это удивляло: ведь знали они, кто таков королевич Драгомир, да ранее никто его не страшился.

Выяснилось всё неожиданно, когда явилось от жителей королевства посольство большое. Пришли люди и в нерешительности застыли у дверей.

Флореску удивлённо спросил:

 – Что же вы остановились на пороге? Входите, не бойтесь.

Наконец, один осмелился шагнуть внутрь и речь держать.