Предатель. Ты нас (не) вернешь

Глава 1

— Артур Анатольевич у себя? — киваю на закрытую дверь с порога приёмной.

Вместо секретарши в удобном кресле у монитора почему-то сидит младший помощник моего мужа — светловолосый Андрей.

При виде меня он выпрямляется и немного бледнеет.

— Варвара Сергеевна… а…

От неловкости краснею слегка. Я же совсем без предупреждения. Но у меня очень важное объявление. И я очень хочу поделиться им с мужем. Прямо сейчас. Ведь, господи-боже, мы так этого ждали!

— Знаю, я ему не позвонила. Только сегодня из поездки вернулась и вот, собираюсь сделать сюрприз.

Помощник теряется. Иголка тревоги колет переполненное радостью сердце, но я внимания не обращаю. Случись какой-нибудь форс-мажор, и супруг обязательно мне отзвонился бы.

Это я просто с долгой дороги, уставшая и, если честно, очень голодная. Вот и мерещится всякое.

— Варвара Сергеевна, да он… Погодите…

Не успевает договорить. Массивная дверь кабинета распахивается, и оттуда буквально вываливается запыхавшаяся, растрёпанная секретарша. Кажется, её зовут Леной, но сейчас я не помню.

Её шёлковая белоснежная блузка неряшливо торчит из перекрученной юбки-карандаша. Пара пуговок сверху небрежно расстёгнута и висит буквально на ниточках.

Русые волосы свисают из почти развалившегося узла. Нервные руки одёргивают несчастную, сильно помятую юбку.

Я немею. Слова отказываются слезать с языка.

Привалившись к закрывшейся двери, секретарша наконец переводит мутный взгляд с остолбеневшего Андрея на перекошенную меня.

Её губы формируют беззвучное «О-о-о». Глаза расширяются до невозможных размеров.

Но ни звука из горла не вылетает.

Будто в солидарность с моими судорожно сжатыми голосовыми связками.

Опомнившись наконец, Андрей неловко вскакивает. Смотрит на нас во все глаза и понятия не имеет, что предпринять. Может быть, я бы даже его пожалела, но сейчас и время, и мысли текут как-то иначе, странно, лихорадочными скачками.

Слабо соображая, что вообще творю, я опережаю любую его попытку мне помешать. Секунда — и я уже у двери.

Буквально отдираю от неё тихонько ойкнувшую секретаршу и врываюсь в кабинет генерального.

Но пороге едва не спотыкаюсь. Глаза шарят по обширному помещению.

Артур сидит за столом в своём кресле, откинув голову на высоченную спинку. Растрёпанный, утомлённый. Очевидно, тоже без сил.

Желчь подкатывает к самому горлу. Меня начинает трясти.

Дрогнувшая рука что есть силы захлопывает тяжеленную дверь.

Он вздрагивает, проводит ладонью по лицу и открывает глаза.

А когда понимает, кто перед ним, выпрямляется и медленно поднимается из креслаё.

— Варвара?..

Голос хриплый и основательно севший. В глазах — изумление, но и только. Ни вины, ни испуга.

— К-как это понимать? — трясущимся пальцем указываю на дверь. — Я… я видела твою с-секретаршу.

Он хмурится и небрежно поправляет заломившийся ворот рубашки.

— И что? Я её тоже видел.

Его реакция сбивает с толку. Не понимаю…

— Ты с ней… вы… вы тут чёрт знает чем занимались!

Муж… усмехается. И эта кривая усмешка не изгибает, а буквально ломает его чёткую линию губ.

— Чёрт знает чем? Интересное определение.

Я не верю ни ушам, ни глазам. Я будто вернулась не к любимому мужу, а к его злобному двойнику. Который не только ничуть не взволнован тем, что я его на горячем поймала, но ещё и надо мной издевается!

— Артур, я… Что происходит?..

— А что происходит? — его глаза опасно сверкают. — Ты в рабочей поездке была. Долго была. Я заскучал. Так бывает.

Так… бывает?

Господи, что за сюр?.. Куда я попала? Вот так выглядит ад?

— Нет, — я начинаю мотать головой в надежде, что сейчас всё каким-нибудь чудом разрешится и объяснится. — Нет, нет, нет. Я н-не понимаю…

— Тут нечего понимать, — припечатывает супруг. — Тебе не стоило возвращаться без предупреждения. Сваливаться как снег на голову. Сберегла бы свои драгоценные нервы.

Сберегла.

Боже. О боже…

И мои руки невольно накрывают пока ещё плоский живот в бессознательной попытке защитить, укрыть, уберечь от всего этого странного и непонятного ужаса.

Взгляд мужа, словно гарпун, цепляется за мои руки. Кажется, даже отсюда можно заметить, что его зрачки стремительно расширяются. Тяжёлая челюсть застывает и каменеет.

— Ты… — осекается.

А я не могу. Ничего не могу ответить. Горло буквально спеклось. Поэтому опускаю слезящиеся глаза и просто киваю. Одной ладонью невольно опираюсь о дверь, чтобы не свалиться на пол от накатившей слабости.

А он не даёт мне времени хоть чуть-чуть прийти в себя после произошедшего.