Предатель. Вторая семья.

Глава 4. Очень плохой сюрприз

— Ты в порядке? — обращается муж, когда мы подъезжаем к дому.

И я киваю, хотя до порядка мне очень далеко.

Чувствую себя подавленной. Он это видит. Он всех всегда насквозь видит. И это ценно для меня. Потому что порой его забота и внимательность становятся моим спасением.

Это меня в нем и зацепило с момента первого знакомства.

Летний день, жара. А противный стаканчик с прохладным мохито выскальзывает из рук прямо возле стойки кофейни на первом этаже офиса. И черт бы с этим мохито. Меня колбасило в тот день не на шутку из-за выпадов мачехи, двуличная змея с милой улыбкой для отца, и ядом для меня.

Этот выскользнувший мохито чуть не стал последней каплей. И тут перед носом появился другой, уже не пластиковый, а картонный стаканчик горячего зеленого чая.

— Кажется, вам он нужнее. — уверенный, мягкий голос. Легкая улыбка в уголках губ. Эти глаза цвета темного шоколада. С таинственным блеском и дьявольцой.

Глаза человека, который уверенно идет по жизни. Эту черту его характера выдавало все: внешний вид поза, мимика, одежда, даже его волевой подбородок. Только в отличие от многих из моего окружения, он не кичился собой. Он просто был собой. Это чувствовалось.

— Горячий чай? Летом? — несколько озадачилась я. В такую жару это как бы странно.

— Привычка после командировки Китай, — усмехнулся он. И вот бывает же так, что от одной улыбке, на сердце будто бы теплее.

Я не наивная барышня. Вовсе не с простым характером. Но в нем было что-то такое, отчего я пожалуй впервые в жизни ощутила такое сильное смущение перед мужчиной.

Тогда я и подумать не могла, как все сложится. Путь к нашей любви был тернистым, и после брака нашелся повод для печали — отсутствие детей. Я считала это самой большой проблемой, пока не увидела эту сцену в галерее.

Стоит подумать, и на глаза опять просятся слезы, а меня засасывает в какую бездонную пропасть. Лечу и лечу, и все никак не разобьюсь. Душевным муками и сомнениям нет конца.

— Малышка, — тянет меня за руку Дэн, когда в попытке бегства, пытаюсь скрыться на кухне. Останавливает. Хочет, чтобы я смотрела ему в глаза.

И я смотрю.

Знаю, что он хочет, чтобы я ему верила. Знаю, как это ценно для него. Но сейчас не могу этого дать. Не хочу лгать. И больно делать ему, если я неправа, не хочу. Но не получается….

— Постарайся не думать об этом. Я знаю, как важна для тебя тема детей. Я рядом. Этот гормональный всплеск скоро закончится, и ты посмеешься над этой нелепостью, — говорит он мне и кладет руку на мой живот. — У меня никого нет. Только ты. И ты это прекрасно знаешь.

Целует меня в щеку так чувственно, что внутри все переворачивается множество раз. Замираю, не понимая, что именно сейчас испытываю. Трепет? Страх? Попытку отдалиться, пока не буду полностью уверена?

Дэн видит и это. Кивает, понимая, что мне нужно время, скользит шершавыми пальцами по моей щеке и идет наверх. Говорит отдохнуть, а у него еще есть дела по работе.

А я так и стою в гостиной, оглядывая большой, но пустой дом.

Вздыхаю так, будто на грудь давит тяжеленный камень, и иду босыми ногами по деревянным ступеням. Дверь кабинета закрыта, значит, Дэн там. Дальше по курсу две гостевые комнаты, одну из которых, ту, что ближе к нашей спальне, я решила переделать под детскую, но так и не довела дело до конца. Решила, что закончу, когда точно забеременею, чтобы не сглазить.

Мда, во что угодно поверишь, когда так отчаянно чего-то хочешь.

Вместо того чтобы переодеться, просто сажусь на кровать и тупо смотрю на дверь гардеробной.

“У меня никого нет. Только ты. И ты это прекрасно знаешь. Этот гормональный всплеск скоро закончится, и ты посмеешься над этой нелепостью. ”.

Как же хочется верить, что дело действительно в гормонах, в детях, в триггерах, как выразился Дэн.

В самом деле, до этого дня у меня даже мысли не было, что Дэн может изменять. Он никогда не давал повода. Никогда!

Но та блондинка, ее слова, кольцо.…

Если бы на моем месте была Лариса, она бы назвала меня полной идиоткой за то, что цепляюсь за надежду. Но надежда на то и надежда.

Если бы я не любила Дэна, то хлопнула бы дверью еще в галерее.

Но я хочу ему верить. Хочу сохранить невредимым свой почти идеальный мир. Без него я не знаю, как дышать. Но научусь. Научусь быстро, если придется.

Смыв макияж и сменив деловой костюм на удобное домашнее платье по самые пяты, решаю подумать об ужине. А сердце к еде не лежит. Вообще ни к чему не лежит.

Все ноет и ноет, вытягивая из меня все соки. Чем его заглушить?

Взгляд падает на винный шкаф. Ни я, ни Дэн не фанаты алкоголя, но так уж вышло, что все наши ссоры и разногласия по перемирию мы отмечали им.

Надо выпить. Выпить с Дэном, сказать до конца все, что у меня на сердце, и пусть либо докажет так, чтобы у меня контраргументов не осталось, либо …. Либо первый вариант.

Наполняю бокалы красным полусладким, а пальцы дрожат.