Предатель, я тебе не верю

Пролог. Настоящее время.

Жалобный плач…

Нет, он мне снится…

Сладкий морок утягивает обратно в приятную бездну. Здесь тихо и спокойно. Комфортно. Безопасно. Там, снаружи что-то тревожащее. Пронзительное. Пугающее. Оно взывает ко мне, прося о помощи…

Нет сил выскочить из этой вязкой неги. Так хочется скрыться от этих тревожных звуков…

Сердце учащённо бьётся. Я понимаю, что меня зовёт Анжелика.

"Девочка моя! Мама идёт, идёт…" – я с трудом отрываю голову от подушки и, нашарив шлёпанцы, сползаю с постели. Ноги не держат. Падаю обратно в постель, но малышка так горько плачет, что я собираю все свои силы и встаю, придерживаясь за спинку кровати.

Пошатываясь, выхожу из спальни. Детская в нескольких шагах. Но мне они даются с трудом. Из замочной скважины торчит ключ. Отпираю дверь и натыкаюсь на заплаканную дочь, свернувшуюся калачиком возле порога.

– Доченька, ты что здесь? – сухой язык с трудом слушается меня. Я наклоняюсь к ней.

– Мама! – всхлипывает малышка, обвивая ручками мою шею. Хочу взять её на руки, но не могу. Тогда разжимаю объятия и, опираясь на стену, веду Анжелику к кроватке.

– Ложись, моя хорошая, мама здесь… – малышка забирается под одеяло, но с тревогой следит за мной. В полумраке ночника её карие глазки выглядят почти чёрными от страха, – Не бойся, я с тобой… Шшш… Шшш… – целую её в лобик и глажу смоляные кудряшки успокаивая. Малютка прерывисто вздыхает, словно ей не хватало воздуха, и затихает.

У меня закрываются глаза. Я с трудом удерживаю себя, чтобы не лечь рядом. Но кровать маленькая, страшно придавить дочку. Она во сне продолжает вздрагивать, делая порывистый вдох.

Снимаю с себя золотой кулон с образом Богоматери, доставшийся после смерти мамы, и застёгиваю цепочку на шейке дочери.

"Теперь будешь спать спокойно", – шепчу я ей, целуя в завиток на виске.

Заставляю себя встать.

Нестерпимо хочется пить, а для этого нужно спуститься по лестнице вниз. Комната няни там же. Надо позвать её к Анжеле. Белла пообещала ночевать с ней сегодня.

На похоронах папы я столько плакала, что муж побоялся оставить меня одну в таком состоянии. Ему было необходимо уехать в командировку, поэтому настоял, чтобы я выпила снотворное. Я отказывалась, но он напомнил, что когда я в прошлый раз не послушалась, то потом оказалась в больнице.

"Но где же Белла?" – недоумеваю я, преодолевая бесконечность ступеней.

На кухне достаю из холодильника бутылку с минералкой и направляюсь в гостевую половину, где занимает комнату подруга, по совместительству – няня моей трёхлетней дочери.

После медицинского колледжа Белла работала в поликлинике. Но снимать квартиру на мизерную зарплату было невозможно, поэтому носилась по вечерам патронажной сестрой, делая старикам уколы.

Анжелике был всего годик, когда я заболела. Доктор сказал, что это послеродовая депрессия, и порекомендовал съездить в санаторий. Я наотрез отказалась. Сказала, что не могу оставить дочь с чужими людьми. Но Андрей нашёл альтернативу.

Белла часто бывала у нас и жаловалась, как устала перебиваться, сводя концы с концами. Вот муж и предложил ей пожить у нас, присматривая за дочерью, пока я буду в санатории.

Подруга охотно согласилась. А когда я вернулась, то выгонять её уже было неловко.

Из съёмной квартиры Белла съехала и теперь официально работала у нас няней, а заодно и домашним доктором.

Минуя холл, распахиваю дверь в коридорчик. Из комнаты подруги доносится музыка. Узнаю старый трек "Армии любовников".

У меня нет сил злиться, но даже в таком состоянии готова высказать, что не буду больше доверять ей. Ведь если бы она не пообещала, что побудет с Анжелой, я бы отказалась от приёма лекарств. Стучу. Но томная мелодия звучит громко. Толкаю дверь и вхожу.

– Шш-то… – застываю на пороге. – Что здесь происходит? – силюсь кричать, но не слышу свой голос.

На широкой кровати под эротические придыхания певцов творится безобразная оргия с участием моего мужа… И моей лучшей подруги… Андрей зажимает в кулаке копну её рыжих волос, натягивая их словно наездник узду, а та, выгнувшись, колыхается от его тычков.

Чувствую подкатившую тошноту.

Гул в голове нарастает и начинает молоточками ударять по вискам.

Ног не чувствую.

Прислоняюсь к косяку.

Бутылка с водой выскальзывает из моих рук и, с грохотом ударившись об пол, с шумом катится к кровати.

"Армия любовников" продолжает сотрясать пространство своими вздохами под нагнетающий аккомпанемент.

А я, как в замедленной съёмке, вижу одновременно себя, сползающую по стене на пол, и мужа, оседлавшего раскоряченную подругу. На мгновение он замирает с лицом, будто перед ним не я, а привидение. Последнее, что вижу: он отталкивает Беллу, вскакивая, а та, завалившись набок, тянет на себя простыню…