Прекрасный мир

Прекрасный мир

На картинке, которая висела на моей стене и на которую я с детства любил смотреть, он, неизвестный мне он играл мелодию на своей цитре, в то время как стены вокруг него рушились, и всё медленно исчезало в пустоте и небытии...

Но он играл, чтобы кто-то из далёкого прошлого, любимый им, мог продолжать танцевать, радуясь весне, солнцу, расцветающей природе и не заботиться ни о чём...

Картинка причиняла мне боль.

Однажды я решился и спросил, кто это.

Мне ответили: один известный злодей, однако же в душе любого человека, каким бы плохим он ни был, живёт некто, дорогой для него (иначе бы он вообще не жил), и к кому направлены его бескорыстные чувства.

Так что, изображённое на картинке - проблеск света в отягощённой грехами душе; то, чего могло бы и не случиться, и чему надо радоваться.

Поспорить, конечно, было не с чем, и всё же ответ меня не устроил.

И больше всего претензий у меня было к тому, кто танцевал на лугу.

Неужели он-то, он-то вообще не чувствовал, что покой и радость, его окружающие - иллюзорны? Что кто-то оплачивает их своей болью?

"Может, его и вовсе никогда не существовало, - ответили мне на то. - Это - лишь лучшая часть души играющего, которую он пытается спасти, погибая сам. И неважно, кто в реальном мире вызвал в душе играющего воспоминания об этой части".

Замечательно, что сказать.

Его ещё и никогда не существовало, этого человека, которого он из последних сил спасал! Это была просто часть его души! И она умерла вместе с ним, так чего же ради было это самопожертвование?

"Не умерла".

- Но он-то умер!

"Ты слишком мал ещё. Не понимаешь, как устроен мир..."

Что ж, это-то я прекрасно знал. И знал, что другие понимают лучше. И всё же никак не мог принять...

Эти мысли не оставляли меня.

И однажды, когда я проснулся, глядя на ласковое солнечное утро за окном, порхающих бабочек, цветы и водопады, я испытал ужасный ужас, подумав: а что, если и весь наш прекрасный, животрепещущий мир вокруг - такая же иллюзия, из последних сил созданная тем, кто в одиночестве погибает, неважно, кто он там, злодей, не злодей...

- Нет! Нет! - изо всех сил закричал я, высунувшись в распахнутое окно. - Не надо нам всем... или, во всяком случае, лично мне такого! Ты слышишь?! Может, ты и спасаешь лучшую часть своей души, но я не согласен! Не согласен с таким! И не соглашусь ни за что! Не нужно мне счастья, купленного чужой болью! И даже если весь этот мир... даже если я сам - лишь твоя предсмертная иллюзия, я лучше... я лучше перестану существовать, чем такое! Понятно?!

Дверь позади распахнулась.

"Прекрасный мир перестанет существовать, и он просто умрёт в страданиях, лишённый даже этой счастливой иллюзии, приносящей ему покой", - заметил Учитель.

Он был прав, конечно. Но толку-то?

Я всё равно не переставал думать - и делать - по-своему.

"Ты сам умрёшь, весь мир умрёт, лучшая часть его души умрёт, и худшая - тоже, не освобождённая от своих грехов, не искупившая их последним добрым деянием, - неумолимо, хотя и спокойно продолжал Учитель за спиной. - Это будет правильно с твоей точки зрения?"

Это будет неправильно, но я...

Я просто не верил, что так будет.

- А я буду с ним! - упёрся я. - Пусть в этом ужасном, разрушающемся мире, но ведь он разрушается потому, что он не видит для себя спасения, не верит, что он достоин жить. А я-то в себя вполне верю, поэтому всё ещё может быть не так плохо!

"Но ты же - иллюзия, - улыбнулся Учитель. - Если верить, что всё так, как ты думаешь".

- А я стану реален, - настаивал я. - Я смогу!

"Но мир будет лишён прекрасной мелодии".

- Он и так уже её лишён, - просопел я. - Потому что здесь появился я, который портит её своим негодованием, своей глупостью и своими спорами с вами. И из-за этого красивой сказки про спасение не выйдет. Я - не тот, кого надо спасать. Это от меня надо спасать всех, сами знаете - со мной никому жизнь милой не покажется.

"Не почему же... Я бы не сказал, что моя жизнь так плоха".

- Конечно! Ведь вы - просветлённый!

"Иногда к просветлению двигает то, что якобы обременяет нашу душу... Например, такие вот неугомонные, невыносимые спорщики, о которых следует заботиться, во избежание того, чтобы они не разрушили случайно весь мир... из самых лучших побуждений, разумеется".

Я вздохнул.

- Значит, вы мне не позволите? - спросил я грустно. - Не позволите разрушить этот мир, пусть даже он иллюзорен, ради того, чтобы один человек перестал страдать и быть одиноким?

А я бы сделал это. Но я всегда не прав...

- Ну тогда, может быть, пусть один я исчезну? - с надеждой посмотрел на Учителя я. - Исчезну, чтобы оказаться с ним там? А мир пусть остаётся... Или... Он прекратит играть, и мира не будет, так? А если я ему помогу? Знаю, что я не умею - ну так что ж, мир станет чуть-чуть менее прекрасен и чуть-чуть более неуклюж. По мне так, невелика беда! Главное, чтобы все жить остались! Разве же нет?!

Он улыбнулся.

- Хорошо, будь по-твоему.

- Спасибо, учитель!!!

- Закрывай глаза.

Я глубоко вдохнул и зажмурился, ожидая чего угодно - что я сейчас и правда перестану существовать, по-настоящему перестану (хоть и не верю в подобное), или что окажусь в страшном мире, полном лишь руин и обломков... один...

Ведь не факт, что он ещё жив...

Учитель меня, конечно, вытащит оттуда, но уж точно не сразу - чтобы я посидел и как следует поразмышлял над своим поведением, над своими неразумными идеями.

Сердце колотилось, как бешеное.

Наконец, я не выдержал и открыл глаза.