Преступная любовь. Пленница

ГЛАВА 1 Пустота

Бешеный рев мотора заглушал мой собственный вой. Я не плакала, я выла от боли и отчаяния. Сердце бешено колотилось о ребра, чуть ли не причиняя вполне ощутимую боль. Легкие горели, не то от недостатка кислорода, не то от его переизбытка. Не знаю точно.

За дыханием я сейчас не следила. А вот слез как таковых и не было. Я просто вела машину вперед, как на автопилоте.

Девочки кричали с заднего сидения, куда еле успели заскочить, когда машина уже рванула с места.

Грегор оказался проворнее и понятливее что ли, потому что заскочил на секунду ранее на переднее пассажирское сидение в собственном автомобиле.

Я только успела повернуть ключ зажигания. Педаль газа, конечно же, вжата в пол до упора.

Боль и отчаяние, страх и стресс, гнев и надежда. Все это сейчас испытывала я сразу и одновременно. Уши заложило, тело двигалось автоматически, а в голове звучали слова Лоренцо «на нас напали».

Напали! На них напали! Это могли быть только вампиры. Никто другой, даже самые отъявленные бандиты не могли напугать Лоренцо до такой степени, что у него голос дрожал.

Машина была не самой скоростной, не самой мощной, да и не особо новой. Как же мне сейчас хотелось рвануть с максимальной скоростью оборотня на своих лапах. Я бы уже давно примчалась на место! Но нельзя!

Даже в такой крайней ситуации, я не имела права рисковать. Я должна была держаться. Из последних моральных сил держаться!

Мысленно я поблагодарила Грегора, за отличные тормоза. Машина отреагировала просто великолепно.

Вот я вижу Лоренцо, разбитого и потерянного. Рядом с ним на лавочке сидят семь парней. Как они на ней поместились, меня не спрашивайте, не знаю. Но это меня не очень-то волновало.

Я не видела одного, самого главного и долгожданного. Из машины я вылетела.

– Где он? Что с ним? Что случилось? – проговорила я на грани моих душевных возможностей.

Меня начало колотить. Если все живые здесь, то Маркус… Мурашки? Нет, по моей коже сейчас бегали не просто мурашки, им нет названия.

Вот теперь я точно перестала дышать, и легкие моментально отреагировали, вспыхнув новой порцией боли. Казалось, что сердце тоже остановилось в ожидании.

– Ламия, прости. Прости меня! Я не успел, – проговорил Лоренцо, зарываясь лицом в собственные ладони. ОН НЕ УСПЕЛ! Не успел? Что это значит? Он мертв?

От предположения у меня закружилась голова, и подкосились ноги. Грегор подхватил меня под руки.

Теперь он требовал нормального и внятного ответа от Лоренцо.

Я же больше не могла произнести ни слова. В глазах помутилось. Уши заложило так, что я больше не разбирала слов. Я была на грани обморока. Все телесные контакты были для меня не значительными.

Я понимала, что меня бьют по щекам, трясут за плечи и кричат что-то. Но ничего из этого не воспринималось мною. Мне не было больно. Не приводило в чувства, не возвращало к реальности.

Действительность ускользала от меня. Мое тело посадили куда-то и передали в другие руки. Все вокруг стихло. Девичьи голоса становились все тише и тише, пока совсем не исчезли. Вокруг стало темно и пусто…

– Ламия, дочка! Ламия, очнись! Ламия! – звал меня голос отца в темноте. А мне не хотелось возвращаться. Здесь в пустоте и темноте так тихо и спокойно…

– Ламия, милая, – рыдала где-то рядом мама. А вот на этот голос мне захотелось откликнуться и успокоить. Она плакала. А из моих глаз не пролилось ни единой слезинки.

«Я потеряла его. Я погубила его» – гудела мысль в моей голове.

– Маркус, – произнесла я.

Его имя само сорвалось с губ. Веки затрепетали и все-таки поднялись. Я увидела размытые силуэты своих родителей, Грегора, Дорджеста и Лоренцо. Все они стояли возле меня, внимательно разглядывая.

– Уносите ее, – велел отец.

Эти слова подействовали на меня сильнее, чем все их просьбы и увещевания. Меня будто окатили ледяной водой. Мгновенно зрение восстановилось, слух пришел в норму, и я подскочила на ноги.

– Нет! Не надо меня никуда уносить! Что с ним? Я хочу его увидеть! – закричала я, переводя взгляд с одного на другого.

Ну, почему нападение случилось именно сегодня, именно там и именно с ним? Там же было несколько парней, так почему же именно он? Подсознание устыдилось такому вопросу, но не возымело власти.

Все они опустили глаза. Лоренцо еле держался на ногах, бледный как смерть. Видимо, он тоже окунулся в темноту.

– Ламия, давай поговорим об этом дома, – начал отец, протягивая ко мне руки, – мы во всем разберемся. Мы его найдем…

– Что значит, найдем? Где он? Что с ним? Он жив? – говорила я на одном дыхании. Сердце вновь заколотилось в смутной надежде.

– Ламия, я… я не успел… все случилось так быстро, – залепетал Лоренцо. Я смотрела на него, и мне стало жаль парня.

– Расскажи мне все. Максимально подробно. А лучше, отведи меня туда! – произнесла я, взяв себя в руки.

Глубокий вдох за мгновение до этого помог мне сконцентрироваться. Раз они его не нашли, значит есть шанс, что он жив. А, следовательно, надо максимально достоверно понять, что случилось и куда он мог деться.

– Ламия, это не лучшая идея. Тебе нехорошо и не стоит туда идти, – вновь вступил в разговор отец.

Он подошел ко мне и обнял за плечи. Он хотел меня поддержать, но почему-то вселил безнадежность. Резким движением я стряхнула его руки с плеч, замахав головой.

– Нет, отец! Я должна его найти! И нет времени на споры, ведь он может быть ранен!!! – почти кричала я.

– Пойдем, – более или менее уверенным тоном проговорил Лоренцо.

Я кивнула. Отец быстро обогнал нас. Видимо, пока я находилась без сознания, Лоренцо уже успел сводить его на место. Я обошла Лоренцо и пошла вперед. Нам не понадобилось и двух минут, чтобы достичь небольшой полянки за городом. Всего сотня метров, а случилось ужасное.

На поляне было расстелено большое покрывало синего цвета. Конечно, сейчас оно лежало скомканным, по нему явно бегали и падали. На нем небрежной кучей валялись тарелки с закусками и чипсами, а также множество пивных бутылок.