Превратности судьбы

Превратности судьбы

Генерал сидел в своем кабинете, окутанный облаком душистой табачной дымки. В его руке тлела сигара, а рядом на столе лежал документ, написанный аккуратным, разборчивым почерком. По мере ознакомления с содержанием лицо генерала все больше мрачнело, приобретая зловещие багровые оттенки. Давайте и мы заглянем в этот любопытный образчик канцелярского творчества.

Генералу МВД Веселову Павлу Николаевичу.

От Главного Консультанта МВД Путилина Ивана Дмитриевича

Рапорт

Довожу до Вашего сведения, что во исполнении разработанной Вами операции по выявлению злоумышленников, грабящих пассажиров ночных электричек, к месту преступления был направлен специальный агент, действующий под прикрытием…»

– Нет, ну вы видели, лично полезть ловить грабителей. Детский сад, – ворчал Веселов.

А мысли Павла Николаевича уже невольно перенесли его во вчерашний вечер, где на веранде генеральской дачи, уютно устроившись в мягких креслах и разомлев от изрядной порции шашлыка, сдобренного отличным коньячком, два давних друга вели задушевную беседу.

– Нет, Ваня, я не умаляю твоих способностей сыщика. Все-таки двенадцать раскрытых с твоей помощью крупных афер за полгода – это тебе не курица чихнула. Но и для работы с мелкими преступлениями тоже нужен талант. Да вот взять хотя бы участившиеся грабежи в пригородных электричках. Ведь три месяца бьемся, а результата нет! – горячился генерал.

– Тоже мне проблема. Я тебе твоих гопников за сутки поймаю. Хочешь пари на ящик вот такого коньяка, – ответствовал ему Путилин.

– Шутишь?.. Нет, серьезно… Тогда за успех операции. Прозит.

И друзья подняли рюмки с плескающейся в них янтарной жидкостью.

А спустя несколько часов Путилин уже трясся в простуженной пригородной электричке, убаюкиваемый мерным стуком колес.

– Ваш билет… Ваш билет… Доброго пути, – монотонно повторял контролер, продвигаясь по полупустому вагону.

За затянутыми мраком ночи окнами изредка мелькали одинокие уличные фонари и капли осеннего дождя скатывались по стеклу, оставляя причудливые извилистые дорожки.

– Ваш билет… – проговорил контролер, остановившись перед одиноко сидящим пассажиром.

– Билет? Зачем мне это? Я вам деньги дам, – заплетающимся языком пробурчал тот, доставая толстый бумажник, и на контролера пахнуло устойчивым коньячным перегаром.

– Куда едете?

– Я? Туда…– пассажир неопределенно махнул куда-то рукой. – Мы провожали Павлика…

– Придется платить штраф, – в тоне контролера сквозило раздражение.

– А не надо с меня денег! Я никому не должен! – неожиданно переменился пассажир, повышая голос.

­ – Проблемы? – поинтересовался у контролера подошедший напарник, проверявший билеты по другой стороне вагона.

– Сам видишь, очередной заяц. Давай его в тамбур. Ссадим на ближайшей остановке.

Крепкие руки железнодорожников подхватили безбилетника и препроводили в тамбур, откуда он и был выдворен на перрон едва освещенной незнакомой станции.

Пассажир, а это, несомненно, был Иван Дмитриевич, провожая взглядом удаляющиеся огни последней электрички, хмыкнул, убеждаясь в пропаже бумажника, телефона и дорогих именных часов. Хорошо хоть МВДшные корочки, отложенные в специальный карман на молнии, остались.

­– «Тихое», – прочитал он название станции. – Ну и чего теперь делать?

Продолжая изучать рапорт, генерал понял, что над вопросом – «Что делать?», Иван Дмитриевич в ту ночь особо не заморачивался.

«...В ходе оперативного расследования было решено заодно осуществить проверку работы отдела полиции города Тихое…»

– Вот сказочник. Ну, попадись мне… Маша! – рявкнул генерал в селектор, хотя с его голосом вполне можно было обойтись и без вспомогательной аппаратуры.

В кабинет вбежала испуганная секретарша.

– Где Путилин?

– Ушел.

– Кто отпустил?! – взревел Веселов.

– Вы сказали: «Пусть катится к чертовой матери».

– Вот народец, ни с кого спросить нельзя. Все сам да сам.

Секретарша ловко выскользнула из комнаты, бесшумно прикрыв за собою дверь. Поскольку орать стало не на кого, генерал вернулся к чтению.

«...Проверка привокзального опорного пункта показала добросовестное исполнение служебных обязанностей сотрудниками полиции, в особенности следует отметить профессиональные действия капитана В.Самарина…»

– Хотелось бы посмотреть на эти действия, – не удержался от комментария Веселов. Однако такие подробности рапорт не содержал.

Капитан Виктор Самарин стойко переносил тяготы ночного дежурства, безвольно уронив голову на стол, и слегка похрапывал, когда в опорный пункт ввалился гражданин.

– Здорово, капитан. Как служба?

– А вы, собственно, кто? – с трудом продрав глаза, поинтересовался полицейский.