Приключения Маши-чайлдфри

Глава первая

Маша удивлённо остановилась перед дверью в собственную квартиру и даже топнула ногой от досады.

Да что ты будешь делать? На двери́ опять красовалось послание от кого-то из соседей. Кажется, придётся пойти на поклон к этой вредной и занудливой тётушке - председателю ТСЖ - и попросить её оснастить видеокамерами все этажи, а не только периметр дома и вход в подъезд! Надо же узнать, кто этот любитель эпистолярного жанра. А зацепок никаких.

Два месяца назад Маша поселилась в крохотной, зато полностью своей студии на четырнадцатом этаже новостройки. Конечно, родные помогли Маше с покупкой собственного жилья, но и она сама пахала, как Папа Карло!

Тогда она ещё не рассталась со своим покровителем и по совместительству любовником, который с завидной регулярностью подгонял ей неплохие заказы.

У Альфреда была собственная фирма, занимающаяся дизайном офисных помещений. Маша находилась в активном поиске работы, когда кто-то из знакомых посоветовал ей отправить резюме в фирму Альфреда.

К счастью, Альфред, несмотря на свои пятьдесят с небольшим, оказался человеком весьма прогрессивным, демократичным, с широкими взглядами и без предубеждений.

Его не смутили ни дреды Маши (в ту пору синие), ни серьги в носу и в брови, ни короткая кожаная "косуха", вся в металлических заклёпках. Нового начальника позабавил внешний вид Маши. Альфред сказал, что это он теперь носит костюмы известных брендов, а когда-то, лет тридцать пять назад, у него была почти такая же куртка, кожаные браслеты, осветлённая чёлка и подведённые чёрным глаза.

Машу приняли на работу с испытательным сроком, а уже через два месяца она стала одним из ведущих специалистов фирмы. Ещё через месяц они с Альфредом впервые стали близки.

Альфред был мужчиной видным, состоятельным и свободным. Он овдовел десять лет назад - супруга погибла в автокатастрофе. Первое время спасался от тоски и горя работой, а потом, когда боль притупилась и стала привычной, Альфред вошёл во вкус свободной жизни.

Маша никогда не чувствовала их почти тридцатилетней разницы в возрасте. Когда они с Альфредом познакомились, Маше было двадцать пять лет, а Альфреду пятьдесят четыре. Однако они находились на одной волне, оба ценили свободу и избегали любых тяготящих обязательств.

Тем не менее, за два года работы в фирме и отношений, Маша очень привыкла к Альфреду. Наверно, даже полюбила его по-своему. Потому, застав однажды Альфреда в его же кабинете в недвусмысленной ситуации с какой-то лахудрой, Маша, не жалея сил и воодушевления, оттаскала "гостью" Альфреда за наращенные волосы.

Кто ж знал, что Альфред не просто ублажал даму, не отходя от рабочего места, а непосредственно выполнял свои обязанности по привлечению солидного клиента к сотрудничеству!

Дама оказалась баснословно богатой, а заказ её был настолько жирным, что Альфред согласился на все условия клиентки. Одним из главных условий оказалось немедленное увольнение "хамки", - то есть, Маши.

Вот так Маша и оказалась на вольных хлебах месяц назад. Хорошо, что квартирку успела купить, не разбазарила деньги! Правда, теперь пришлось затянуть пояс туже некуда, потому что Маша перебивалась мелкими заказами, которые ещё надо было найти.

Однако Альфреда она не простила. Он приехал к ней почти сразу, как уволил; пытался уговорить сотрудничать с ним негласно, внештатно. А заодно и надеялся вернуть Машу в свою постель. Не тут-то было! Маша послала его настолько кучеряво и цветисто, насколько умела.

- Ну-ну, - сказал обиженный Альфред, уходя. - Посмотрим, чего ты сто́ишь сама по себе!

- Посмотрим-посмотрим! - бодро напутствовала бывшего босса и по совместительству бывшего любовника Маша.

Конечно, сказать проще, чем сделать. Месяц прошёл, а воз и ныне там. Скоро иссякнут остатки сбережений, и Маша окончательно останется один на один с неприглядной действительностью.

А тут ещё письма эти... "Инкогнито" использует скотч, чтобы прикреплять послания, и Маше потом приходится оттирать следы скотча спиртом.

"Вчерашний репертуар был уже лучше, прогресс налицо! Однако над вашим музыкальным вкусом, уважаемая, необходимо ещё работать и работать. Но вы можете отказаться от моих услуг. Для этого нужно немного: всего лишь прекратить терзать мой нежный слух вашими децибелами".

Маша аккуратно сняла послание с двери, потом вернулась и тщательно вытерла следы скотча. Письмо на этот раз выбрасывать не стала; в тот же вечер отправилась к председателю ТСЖ прямо с листком бумаги в руке.

Оказалось, что председатель отбыла в санаторий ещё вчера утром, а вернуться планирует только через три недели.

Супруг председателя, видимо, уже расслабился в отсутствие строгой жены. Обычно он сопровождал супругу, одевшись, как на парад, а сегодня появился перед Машей в майке-алкоголичке и хорошо поношенных трениках.

Как выяснилось, временным преемником отпускной супруги на поприще председательства он не являлся. И знать не знал, в чьих руках сейчас находятся бразды правления.

Пришлось Маше спуститься вниз, чтобы поговорить с бабушками, контролирующими скамейку, расположенную у подъезда. По вопросам домоуправления Маша разъяснений так и не получила, зато ей посоветовали обратиться к участковому и даже раскрыли место его постоянной дислокации.

До сих пор Маша как-то не подозревала, что у них есть участковый, и уж тем более, никогда не видела его.

Опорный пункт располагался в пятиэтажном общежитии, в одном квартале от новостройки, в которой жила Маша. Маша энергично постучала в белые двери с красной вывеской, расположенные в общем коридоре на первом этаже, а через минуту вошла в эти двери, так и не дождавшись ответа.

За коричневым полированным столом сидел средних лет коренастый мужчина с круглой головой, редкими тёмно-русыми волосами, небольшими и быстрыми карими глазами, и родинкой на правой щеке. Старомодная табличка, расположенная на столе рядом с мужчиной, гласила: "Участковый уполномоченный полиции Новосёлов Борис Андреевич".