Принцесса Мрака, ученица Феаннахт

Феаннахт сидела на складной скамеечке и ткала на бёрде четырёхцветный шерстяной пояс. Когда пояс был готов на три четверти, в колонках мелодично забулькал сигнал вызова по скайпу. Звонила двоюродная сестра Ирина, или Ирчик - так её называли родственники и очень близкие друзья, это прозвище стояло у неё и в скайпе.

- Привет, Феан! - Ирчик, как всегда, излучала радость. - Как поживаешь?

- Привет-привет! Да видишь, заткался. - Феаннахт подняла пояс, так, чтобы он попал в объектив веб-камеры. На белом полотне шириной в Феаннахтину ладонь катились ветвистые свастики. - Никому из твоих знакомых поясок не нужен? Я тут пару на заказ сделал, а этот - на продажу, на ярмарке выложу.

Феаннахт имела странную привычку говорить о себе в мужском роде, хотя была довольно симпатичной девушкой с роскошными пепельными кудрями, которые подвязывала очельями собственной работы, умела со вкусом подобрать платье - хоть реконское, хоть цивильное - и ничем не напоминала "буча".

- Да нет пока. Слушай, милая кузина, я чё звоню-то... Мы с Лёхой скоро на Гоа летим... ты сможешь неделю у нас пожить, а то Валюшку не с кем оставить? Я бы её к маме закинула, а тут папа гриппом заболел, такая непруха, а няньку брать - ну её, я эти деньги лучше тебя заплачу...

"...которые я дал тебе в долг", - ядовито заметила про себя Феаннахт. Почему-то так получалось, что Ирчик, трудоустроенная инженером-технологом на хлебозаводе и получающая неплохую зарплату, то и дело брала в долг у Феаннахт, которая в свои без трёх лет тридцать официально работала не больше полугода и добывала средства к существованию разными ненадёжными способами. Она плела узорные пояса и браслеты, шила реконструкторские костюмы, иногда выступала в андеграундном театре, не брезговала и пройтись с гитарой по пригородным электричкам. Изрядный доход давали фотографии и рисунки. Впрочем, Феаннахт не обижалась, если кузина задерживалась с возвращением долга, а то и вовсе забывала. Она-то свои доходы тратила на себя, а у Ирчика дома был мини-зоопарк - хамелеоны в террариуме, кот с кошкой и дорогущий серый попугай, а ещё у неё была шестилетняя дочь от раннего и неудачного брака, та самая Валюшка, о которой надо было позаботиться на время гоанских каникул. Феаннахт подумала, что по-хорошему девчонку следовало бы взять с собой на тёплое море, и она нисколько не помешала бы романтическому уединению кузины и её нового бойфренда; что, если Ирчик надеется обрести с ним Женское Счастье, то не следует прятать от него дочь, а если этот альфа-самец боится детей, и перед ним надо разыгрывать юную беззаботную барышню, то не пошёл бы он...

Все эти мысли пронеслись на краю сознания. Вслух Феаннахт спросила:

- Это когда?

- Да через неделю. Сможешь?

- Ну... смогу, наверное. Как же не помочь родной двоюродной сестрёнке!..

- Уй, классно! Я тебя люблю! Феан, ты не представляешь, как ты нас выручила!

Спустя неделю Феаннахт, с огромным рюкзаком за плечами, позвонила в дверь квартиры, где жили её кузина и племянница.

- Привет! - Двоюродные сёстры обнялись и расцеловались. Особой нежности между ними никогда не водилось, но не было и вражды, подогреваемой соперничеством. Цивильная до мозга костей Ирчик и бродяга Феаннахт относились к непересекающимся множествам, и им не из-за чего было соперничать; когда они были подростками, то частенько подкалывали друг дружку на тему немытых нефоров или тупых мажоров, но давно уже выросли из субкультурных разборок.

- Привет, Валюха! - Феаннахт присела и распахнула объятия подбежавшей белокурой девочке. - Помнишь меня?

Девочка остановилась за два шага от гостьи.

- Ты что, не узнала тётю Катю? А-я-яй! - засмеялась Ирина.

- Я помню, - серьёзно ответила девочка. - И ты опять припёрлась со своим страхолюдным бомжацким мешком, в котором только трупы прятать.

- Валентина! - прикрикнула мать. - Ты что такое говоришь?

- А что? Бабушка так говорила, а тётя Катя только смеялась! - отпарировала девочка.

- М-мя! - сказала вислоухая кошка, выходя в коридор. Она подошла к Феаннахт, понюхала её "страхолюдный мешок" и прошествовала на кухню.

- Она ведь ещё в садик ходит? - спросила Феаннахт, когда три дамы сели пить чай.

- В подготовительную группу.

- И как успехи?

- Ну, как... - Ирине было неловко признаваться, что образование единственной дочери занимает её не в той мере, в какой, наверное, должно занимать. - Рисование ей не даётся. Вот от слова "совсем"...

- Да потому что нам дают рисовать какую-то херню! - подал голос ребёнок. - Неинтересно!

- Счас кто-то... по губам получит! - Ирина попыталась привести угрозу в исполнение, но мелкая безобразница легко увернулась от родительской руки и спряталась за хохочущую тётку.

- Ну а что, не херня? - не сдавалась Валя. - В прошлый раз какого-то розового мишку игрушечного рисовали! А розовых медведей не бывает! Херня полная!

- Валентина, это плохое слово! Не смей так говорить!

- Мамочка, ты сама так говоришь! Я слышала! По телефону тогда говорила!

- Ладно, угомонитесь вы обе! - сказала Феаннахт. - Розовые медведи - это действительно... кгхмм! Я тебя поучу рисовать, хочешь?

- Не знаю, - честно сказала Валя.

- Тебе понравится! - пообещала Феаннахт.

- Херня! - послышалось из комнаты, где обретался попугай. - Не кусайся! А по хвосту?

* * *