Присвоенная, или Невеста поневоле

Глава 1

Присвоенная, или Невеста поневоле

Глава 1

Этот день должен был стать самым счастливым днём в моей жизни. Осенний ветерок проникал сквозь распахнутое окно, забирался в распущенные локоны, а я то и дело улыбалась, подставляя лицо приятной прохладе, пока подруга детства пыхтела и ворчала за моей спиной, в третий раз поправляя шпильки, фиксирующие фату.

— Надо избавиться уже, наконец, от этого треклятого сквозняка! — не выдержала Диана.

Задумчиво разглядывающая уличную суету Мари, услышав восклицание, потянулась вперёд, чтобы всё исправить, но я украдкой поморщилась и качнула головой, ведь свежий воздух всегда на пользу. Моя вторая подружка невесты понятливо кивнула, лукаво улыбнувшись мне в ответ, и оставила окно открытым.

— Испортится же опять, — вздохнула Диана и отодвинулась, чтоб лучше оценить результаты своего нелёгкого труда.

Я поднялась с кресла и тоже осмотрела себя в зеркале. Уж не знаю, что не нравилось привередливой блондиночке, но диадема сидела, как по мне, идеально, а фата струилась поверх искусно уложенных локонов по плечам до самой поясницы, переливаясь перламутровым сиянием, подчёркивая светлый оттенок волос.

— Было бы чему тут портиться, — фыркнула Мари. — Ну, красавица же! — вынесла вердиктом, в очередной раз одарив нас озорной улыбкой, и ринулась навстречу.

На девушке было узкое лиловое платье в пол, к которому прилагались лаковые туфли на шести сантиметровой шпильке, а она к таким фасонам не привыкла, поэтому душевный порыв вышел неуклюжим.

— Ай, млин! — ахнула Мари, запнувшись о подол.

Пришлось ловить её, чтоб не упала, поэтому все наши приготовления к церемонии моего бракосочетания завершились звонким визгом, смехом и обнимашками.

— Всё-таки несправедливо это, — посетовала на произошедшее вторая подружка невесты, как только сумела вновь стоять самостоятельно. — Брюки нельзя, короткое нельзя, кроссовки или кеды тоже нельзя, — изобразила величайшую скорбь. — Хоть бы и нам тогда подобрали что-нибудь такое же пышное в викторианском стиле, — дёрнула за волан на рукаве моего свадебного платья, — а не это… пыточное орудие соблазнения, — скривилась на свой внешний вид, глянув в зеркало.

Плотно облегающее силуэт платье сидело на девушке, как вторая кожа и выглядело потрясно, впрочем, как и на Диане, поэтому сочувствовать им я не стала.

— Ну, прости, у мамы только одно такое было, — показательно отмахнулась я, припомнив ту, благодаря которой мы выглядели сегодня именно так, как выглядели, ведь именно она занималась организацией свадьбы и всего, что ей сопутствовало. — Но если очень хочешь, я тебе его отдам, когда ты сама замуж выходишь будешь, — хихикнула в довершение.

Карие глаза огненно-рыжей девушки округлились в таком праведном возмущении и негодовании, что теперь и Диана смеялась вместе со мной.

— Ну, нет уж! Никакого замужества, пока не получу второй, а лучше четвёртый диплом! — открестилась от иных перспектив в своей жизни Мари.

Я же, вновь вспомнив о маме, улыбнулась немного грустно. Она приложила так много сил к тому, чтоб сегодняшний день был превосходным и идеальным для меня, но по итогу именно её со мной в этот день тут не было. И хотя причина такого отсутствия тоже являлась не менее радостной, поскольку несколько часов назад у неё начались схватки, если честно, я бы предпочла всё перенести и отложить, дождавшись её возвращения из клиники с моим младшим братиком на руках.

— Да уж, оно такое одно — настолько раритетное, — ласково улыбнулась Диана, словно разгадала ход моих мыслей и попыталась тем самым отвлечь. — Иногда я задумываюсь, сколько же твоей маме на самом деле лет, и откуда оно взялось… — в самом деле призадумалась.

Единственно разумный вариант с тем, что платье передавалось из поколения в поколение в нашем роду по женской линии, девочки, разумеется, рассматривать не стали. Слишком занудно.

— Исходя из того, что скоро у нас на руках будет младенец, то можно сказать, что совсем молодая, — с умным видом покивала Мари. — Но если прибавить её сварливый характер и вышедшие из моды жуть какие древние шмотки в её шкафу, то как будто ей давно за сотню, — выпучила глаза, будто только что выдала страшную тайну, чтобы вновь меня развеселить.

Возраст моей мамы и правда для всех оставался загадкой. Не любила она его афишировать, пунктик у неё был такой, при том, что выглядела едва ли старше тридцати, поэтому помещение снова озарил наш звонкий смех. Ещё через минуту, подхватив далеко-далеко тянущийся по полу белоснежный шлейф, наша процессия двинулась туда, где доносился шум голосов собравшихся в храме гостей, перекликающийся с тихой мелодией. А в скором времени нам пришлось разлучиться.