Приятного аппетита!

Приятного аппетита!

Тебя словами не удержишь. –
В глухих от горечи стенах,
В покое ночи нет ответа.
Я остаюсь одна. Но как,
Но как мне выговорить это?..

Лариса Довгая

– Хочешь, угадаю, о чём ты мечтаешь, – спросила странно оживлённая Вика мужа прямо с порога.

Николай с недоумением на лице, и с открытым ртом, стоял в конце коридора. Он был слегка взъерошен неожиданным вопросом.

В правой руке мужчина держал телефон, левой поправлял кухонный фартук. По квартире дефилировал аромат жареного картофеля, такого, какой умел готовить только он один, и чего-то мясного.

– Почему ты молчишь, не хочешь стать счастливым, – вопрошала жена с сарказмом в голосе, что было ей совсем не свойственно, – дело в том, что я готова исполнить это заветное желание, как самая настоящая золотая рыбка. Но учти, только одно.

– Ты получила наследство от дядюшки из Америки?

– Разве этого тебе хочется больше всего? Нет, милый. Я о твоей любовнице, о Люсеньке, которой ты обещал дать мне отставку… сегодня , сейчас. Ведь у вас такая неземная любовь. Так вот, любимый, я согласна отпустить тебя к ней. Будьте счастливы.

– Но…

– Никаких но, дорогой. Я же дала слово, что исполню заветную мечту. Ты уже счастлив? Тогда можешь собирать вещи. Не забудь позвонить Люсеньке, вдруг у неё появился другой любовник.

Николай теребил передник, нервно поглядывал на телефонную трубку, потел и краснел. Так обычно ведут себя преступники, не имеющие опыта, но уже пойманные с поличным.

Супруги прожили вместе десять лет: жена была преданной и кроткой женщиной, никогда не перечила мужу, не пыталась выяснять отношения.

– Ты о чём, Вика? Такие вопросы не решаются с бухты барахты. Согласись, это серьёзная проблема. Её следует всесторонне обсудить, прикинуть все за и против, подумать, наконец. Кто вообще слил тебе всю эту ересь?

– Какую именно? Пытаешься отрицать наличие любовницы, факт состоявшегося с ней разговора на эту тему, или пытаешься торговаться? Я обещала выполнить одно желание, а не три. Ты свободен… как вольный ветер в бескрайней степи. Лети навстречу безграничному счастью.

– Но ты… ты, а не она, моя жена.

– Неужели! Мне так не показалось, когда вы увлечённо целовались. Я засекла время. Семь минут, любимый. Семь минут, и восемнадцать секунд, не отрываясь ни на мгновение, ты высасывал из Люсеньки мозг. Или она из тебя. Как яростно, как чувственно ты её прижимал, с каким остервенением мял её аппетитную попку. Вы смотрелись весьма эффектно, даже больше, впечатляюще. Сложно было не поверить в то, что между вами самая настоящая любовь. Одобряю, прекрасный выбор.

– Ты не так поняла, Вика!

– Ась! Полагаешь, я не с того ракурса смотрела, что это был обман зрения? Бред, мне очень хорошо было видно. Люсенька плакала от счастья. Ты тоже был весьма впечатлён. Поздравляю! На свадьбу можешь не звать, мне будет некогда.

– Я не дам тебе развод. Не дам, и всё.

– И не надо. Я всё сделаю сама.

– Ты? Вика, не смеши, ты же ничего не умеешь. Это я, я тебя сделал, я обеспечивал тебя всем.

– Согласна, так и было. Ты молодец, Коля, но я тоже кое-чему научилась. У меня было много времени, чтобы освоить основы гражданского права… заочно. Преподаватели, между прочим, меня хвалили, утверждали, что я талантлива.

– Не беси меня. Скажи, что пошутила, и я всё забуду.

– И Люсеньку тоже? Но ведь она от тебя беременна. Или ты ещё не в курсе этого важного события? Бедный Коленька. Ничего, думаю, вы с Люсенькой справитесь.

– С чем мы должны справиться? По-моему, разговор не о ней, а о нас.

– Ну как же! Ей ведь придётся кормить себя, тебя, и ребёнка. Я ей так сочувствую.

– С какой стати! Ты полная дура, да?! Нет, ты идиотка! Я оставлю тебя с голой жопой, если не извинишься сейчас же. Меня трясти начинает. К чему весь этот цирк?

– Да не волнуйся ты так, любимый. Не дай бог родимчик хватит. Пожалей Люсеньку.

– Всё! Я спокоен, спокоен. Давай теперь по порядку: мы… семья…

– Твоя семья теперь там, зачем себе-то врёшь! Вы уже всё решили. Будь последовательным, не вибрируй.

– Тогда убирайся сама.

– Легко, любимый.

– Не смеши мои тапочки. Кому ты такая красивая нужна… уборщицей работать пойдёшь?

– А ты, ты уже нашёл себе работу?

– У меня есть. Очень даже неплохая. Вот это всё… заработал я. Эта квартира, мебель, шмотки, машина, дача – всё моё.

– Ой ли! Вон там на тумбочке папочка. В ней пакет документов. Это не оригиналы, копии. Можешь взять. Изучи на досуге. Всё, что ты перечислил, любимый, по документам, и по закону тоже, принадлежит мне. Ты сам настоял на этом, сам! Потому, что постоянно сидел на измене, потому, что воровал у фирмы, врал всем, мне в первую очередь. Только не учёл одного: я не дурра, и не идиотка. Извини, милый, я же сказала, что изучала гражданское право. У меня и диплом есть. А ты и не заметил. Я нужна была тебе для статуса, для мебели. Знаю, знаю: про Катю Вершинину, про Лизу Пяткину, про Соню Чайкину, про девочек по вызову, которых ты заказывал на мальчишники.

– Все так живут. Покажи хоть одного мужика, у которого нет любовницы.

– Уверяю, не все. Игорь Леонидович, твой шеф, после того, как скончалась от травмы головы его жена, пять лет живёт бобылём. Жил. Теперь мы поженимся.

– Что ты сказала!

– Только то, что тебе нужно срочно искать работу. Не могу же я обманывать будущего мужа. Мне придётся всё ему рассказать. В интимных отношениях самое главное – доверие на основе кристальной честности. Жаль, что ты это не понял. Теперь я принц, а ты нищий. Убедишься, когда изучишь документы. У тебя ничего нет, кроме Люсеньки, и её будущего младенца.

– Ты не можешь так со мной поступить.

– Отчего же, любимый? Ты же обещал Люсеньке, что сделаешь нищенкой меня.

– Не было этого, не было!

– Теперь не важно. Это ты Люсеньке расскажешь, если не бросит тебя, когда узнает, что ты полное ничтожество. Уверяю, в этом городе, после увольнения по нехорошей статье, тебя никто не примет на престижную должность.