Признак мастерства

Признак мастерства

Жека никогда не отличался примерным поведением. С самого детства имел репутацию хулигана и никогда этого не стеснялся. Но и не гордился конечно. Жека и рад бы прекратить все свои выходки и стать таким, как все те, кого ему постоянно ставили в пример, но не мог. Не мог даже представить свою жизнь без всех этих «приключений». А поэтому продолжал «пакостить», как это называла классуха и директор, когда вызывали родителей. Хотя, если говорить честно, то пакостями его поступки можно было назвать далеко не всегда. Однако, это мало кого волновало и за все свои поступки Жека отвечал по полной. Сначала в школе перед учителями, но это его не так сильно заботило, а потом и дома, перед отцом, и вот это уже было по-настоящему неприятно, иногда даже очень больно. Отец всегда говорил что-то вроде: «может хоть это тебя чему-то научит». И всегда ошибался. Жека был абсолютно неисправим, и повлиять на него такими методами было совершенно точно невозможно. Однако, попытки это сделать не прекращались, ровно так же, как и его драки и прочие выходки в школе и ее окрестностях.

Драться Жека, по правде говоря, не очень-то любил. Но, тем не менее, делал это нередко. Самым частым его противником был Сеня — мальчик из параллельного класса. С первого взгляда, этих двоих можно было принять за заклятых врагов. Многие так и делали, почти ежедневно наблюдая их стычки. Однако, мальчики врагами друг друга точно не считали, и постоянные драки не мешали им частенько ходить вместе из школы или гулять на каникулах. Лучшими друзьями они не были, но общались довольно близко, правда, в основном за пределами школы.

Активности и воображения Жеке было не занимать. Только за последнюю неделю он успел дважды подраться, сорвать почти три урока и стать причиной прорванной трубы, слава Богу, только одной. А если попробовать составить такой список хотя бы за год, то, кажется, ни одной тетрадки не хватит.

Но ведь, таким Жека был не всегда. Да, с еще детства был шебутным мальчишкой Женей, но вот, именно, Жекой — грозой и головной болью всех учителей и многих родителей, стал только классе в пятом. Тогда он как с цепи сорвался и принялся творить все, на что только хватало сил. А ведь раньше он даже неплохо учился. «Что же с тобой случилось!?» — восклицали взрослые. Жека лишь наигранно виновато улыбался и разводил руками, мол, не знает. А ведь причина, в отличие от его характера, веселой не была. Просто, тогда еще Женя, вдруг понял, что по-другому жить просто не сможет и не видит смысла. Ведь будущего у него все равно нет, а значит, жить надо сейчас. Вернее какое-то конечно есть, но бороться за него совсем не хочется. Что его ждет? До одиннадцатого класса он вряд ли доучиться, а значит, как отец, уйдет после девятого, пойдет в ПТУ, а потом в армию. Затем, наверное, инженером на завод, которых в городе было не мало. А потом? Семью заводить? Детей? Чтобы, как отец, на них потом срываться? Нет. «Как отец» Женя точно не хотел. Однако, к сожалению или к счастью, слишком хорошо понимал, что по-другому, скорее всего, не получится. В этом захолустном городишке уж точно. И от этой мысли становилось очень тяжело.

А ведь Жека точно не был плохим человеком. Хулиганом и раздолбаем — да, а вот плохим человеком — точно нет. И никогда он не участвовал в травле, никогда ни над кем не издевался. Мог как-то подколоть, но не обидно и точно уж не со зла. И никогда Жека не участвовал в гоп-стопах, хотя в этих местах это было почти нормой, и редко как-то наказывалось, даже так нет. И даже учитывая то, что семья жила очень бедно, не впроголодь конечно, но вот, например, в этой драной куртке он ходил уже третий год, несмотря на то, что давно из нее вырос. К почти всем вещам Женя старался относиться очень аккуратно, хоть и получалось не всегда. Не потому, что за любую испорченную по заднице получит сильнее, чем за очередной школьный «подвиг», вернее, не только поэтому. Главной причиной было то, что новая вещь, на замену старой, появится очень не скоро, может только через год. А все это время семье придется обходиться без нее. Если же сломается что-то слишком нужное, то матери придется больше работать и копить, а значит, она станет сильнее уставать и грустить. Этого Женя допустить никак не мог. Ее измученный вид стыдил и причинял большую боль, чем любой ремень. Только ради того, чтобы мама хоть немного больше отдыхала, Жека иногда пытался вести себя поспокойнее. Однако, это не помогало. Родители привыкли к нему придираться, а значит, если серьезных проступков не было, они начинали цепляться к мелочам.

Изначально Жека правда был очень веселым, активным и открытым. Сейчас, когда ему было почти пятнадцать, он, наверное, таким же. Однако, иногда все же ему приходилось играть, чтобы ненароком не разрушить образ такого человека. Иногда это было легко, а иногда невыносимо трудно. Тем не менее он старался. Просто потому, что иначе становилось сложно нормально жить. Тяжелые мысли, которых с возрастом становилось все больше и больше, заполняли все голову и тело, давили на горло и легкие, перекрывая доступ к воздуху.

Время шло, все менялось: учителя в школе, окружающие люди и их характеры, даже климат. Неизменным оставался только Жека, безнадежностьи безрадостность его положения. А он все равно не унывал и продолжал заниматься своим самым любимым делом — хулиганить.

И именно из-за этого своего хобби сейчас он сидел на полусломанном стуле, около кабинета директора и ждал своей очереди на «расстрел». Так они с Сеней между собой называли разбирательства после каких-то их нарушений. А все потому, что директор никогда не слушал, ты ему — одно слово в свое оправдание, он тебе — десять, якобы доказывающих, что именно поэтому ты виновен еще больше. С этим человеком совершенно невозможно было спорить. Все равно тебя признают виноватым во всех бедах этого мира, даже в тех, о которых ты, может, и не слышал никогда в жизни.

Ну а потом — стандартная процедура вызова родителей и разбирательства уже с ними. Хотя разбирательством это сложно было назвать, Жеке это больше напоминало оглашение приговора. Например, если директор говорил что-то вроде «на перемене подрался с Арсением», Жека понимал, что на животе спать будет только сегодня, а если что-то вроде «нагрубил Татьяне Викторовне и сорвал урок», то еще пару дней вряд ли сядет.