Призрак вечной любви

ПОРТРЕТ

Эрис

    В тот день было привычно для осенней Англии пасмурно. Хмурые тучи серой пеленой нависли над Оллфорд-хаус и всей деревней, скрываясь за мрачным лесом на горизонте. Пахло дождём. Дул холодный ветер, оголяя большой сад. Сорванные быстрой стихией листья влетали в дом через распахнутые форточки, которые я поспешила закрыть. От одного только вида из окна стало холодно.

    Я глянула в камин, дров мне показалось мало, чтобы разогреть всю гостиную. А ведь скоро спустится мистер Оллфорд. Он всегда пьет чай в гостиной ровно в пять, потом до девяти катается на лошади. Меня всегда это пугало, осебенно осенью и зимой, когда рано темнеет. Посмотрела на часы и поняла, что до его прихода осталось всего ничего. Каких-то пятнадцать минут. Этого мало, чтобы подготовить все именно так, как мне хотелось бы. Этого мало, чтобы подготовиться самой. Всего времени, что прошло и придет мало. Мало для того, чтобы я решилась, чтобы я призналась и смогла уйти. Да, если я сделаю это, то после обязательно уйду. Не смогу оставаться здесь с мыслью, что он знает и ничего не чувствует в ответ.

   Но сейчас спустится Эдвард. Срочно нужны дрова. Обычно их приносит Джон, конюх мистера Оллфорда, но сейчас его нет дома. Уехал куда-то по делам. Джон и я - вся прислуга усадьбы. Мы втроём с хозяином единственные её обитатели. Когда я пришла сюда их было только двое. Джон не мог за всем успеть, и Оллфорд-хаус постепенно превращался в запущенные хоромы. Говорят, раньше это было райское место, и прислуги было много, и хозяин был счастлив. Но больше этого мне разузнать не удалось. Джон всегда менял тему, стоило мне заговорить о прошлом мистера Эдварда, а с жителями деревни я не общалась.

    На улице было очень холодно. Ветер звенел в ушах, проникая своим холодом в тело и кости. В старом сарайчике, откуда Джон обычно выходил с маленькими поленьями, было не тепло, зато ветер здесь не бушевал. Вся стена напротив двери была заставлена дровами. Я не знала, откуда и как брать. Потянулась к верхним поленьями и упала, потянув за собой дрова. Меня окатило десятком поленьев. Тут же разболелась нога. Чулок порвался и виднелась кровоточащая рана. Кое-как встала и увидела, что, оказывается, в углу противоположной стены есть небольшая кучка дров, откуда я спокойно могла бы их взять. Я слишком спешила, поэтому и упала. И тут мне на глаза попался какой-то свёрток бумаги. Он был там, за упавшими дровами. Подойдя поближе я увидела, что это большой скрученный холст, какой обычно бывает у художников.

    Я хотела взять дрова и уйти, но любопытство не позволяло. Бросив ношу на землю, схватила холст и развернула его. На меня взглянуло молодое женское лицо. Белая чистая кожа, маленький носик, пухлые губки и еле заметные усики. Широка, лучезарная и искренняя улыбка. Нет. Это не молодая женщина. Это взрослый ребенок! Этот взгляд. Взгляд больших чистых голубых глаз был как у ребенка. Такой же добрый, безгрешный и совершенно чистый. Детский!

    Я засмотрелась на эту мисс. На ее красивое лицо, немного взъерошенные черные волосы и роскошное платье лимонного цвета. Она была такой красивой! Правильнее сказать милой. Милой, как дитя.

    Я не заметила, как открылась дверь и вошёл он. От неожиданности я вздрогнула, услышав его нежный баритон:

    - Я слышал какой-то шум, - я напуганно обернулась, машинально спрятав холст за спину. - Что-то случилось, Эрис?

    - Я… Н-нет, ничего, мистер Оллфорд, - запиналась я.

    Мужчина огляделся, увидел мою "раненную" ногу и только дёрнул бровью. Подняв глаза, он заметил холст у меня за спиной.

    - Что это? - спросил он, глянув мне в глаза.

    - Что? О чем вы? - я округлила глаза, не зная, что делать. Я не понимала, зачем прячу портрет, зачем боюсь.

    - Это, - мужчина указал пальцем немного правее моей ноги, где виднелся уголок холста.

    - А… это, - я медленно протянула руку с бумагой ему. Я не знаю, что произошло, но выражение его лица моментально изменилось: напрягся, нахмурился. Мужчина вдруг ненавистно глянул на меня своими зелёными глазами и выдернул портрет из моей руки. Хлопнул дверью, оставив меня в полном недоумении. Я испугалась. Я впервые разгневала мистера Оллфорда. От одной только мысли, что он зол на меня, в сердце болюче кольнуло. 


 

    В тот день мистер Эдвард так и не спустился в гостиную на чай. Ни в пять, ни позже. Не поехал верхом в сторону леса. После сарайчика с дровами я его не видела.

   А под полночь я проснулась от громкого звука. Это был грохот выстрела…