Про смех, и слёзы, и любовь

"Случай в Шерривуд-холле"

СЛУЧАЙ В ШЕРРИВУД-ХОЛЛЕ

Чёрные туфли на плоской подошве носят к лысеющим низким мужчинам.
Женская народная мудрость
 

1

Знаменитый сыщик Эракль Пюре сидел на террасе ресторана и неторопливо завтракал. Весна весело пела голосами птиц. Жаркое солнце сияло, как новенький золотой соверен. Пюре удовлетворённо причмокивал. Действительно, что может быть лучше чашки густого горячего шоколада со свежим рогаликом прозрачным майским утром! Май — яркий весенний месяц, когда природа расцветает и дарит новую жизнь. Даже в пасмурной юго-восточной Англии.

На соседнем месте сосредоточенно занимался яичницей с беконом друг Эракля Пюре, соратник и неизменный спутник в запутанных расследованиях капитан Бэннокберн. Придирчивый читатель, конечно же, непременно заинтересуется: капитаном, собственно, каких войск  являлся Бэннокберн. На это можно ответить прямо: никаких! Просто, все его так звали: капитан Бэннокберн. И он охотно отзывался.

Эракль Пюре гордился своими огромными закрученными вверх усами. Они, эти гигантские рога из волос, тешили его тщеславие. Сам сухорукий германский император Вильгельм Второй завидовал этим колоссальным усищам и ни разу не сфотографировался вместе со знаменитым сыщиком. Попробуйте сами найти где-нибудь фото кайзера рядом с Эраклем Пюре. Можно смело ставить миллион против одного, что не найдёте!

Кроме огромных усов Пюре отличался удивительной любовью к симметрии. Так, если бы на его яйцевидной голове оставались волосы, он бы всегда делал пробор строго посередине. В это утро сыщик симметрично разложил на столе ложки, вилки и с удовольствием созерцал строгий порядок, прихлёбывая шоколад.

— Могу я спросить вас, чем сейчас занят великий мсье Пюре? — добродушно задал вопрос Бэннокберн, доставая манильскую сигару.

— Ничем, mon ami. Я решил уйти на покой.

Капитан Бэннокберн с лёгким недоумением взглянул на друга.

— Вы думаете, я вам поверю? Дорогой мой Пюре, вы и дня не сможете просидеть без дела!

Маленький сыщик самодовольно подкрутил усы.

— Я тоже не представляю, как Великобритания обойдётся без моего уникального мозга. Но слово Эракля Пюре — закон! Отныне меня не интересуют отравленные наследники, похищенные драгоценности и пропавшие миллиардеры!

Капитан Бэннокберн с сомнением покачал головой.

— Вы хотите сказать, что теперь Скотланд-Ярд будет справляться со своими плохими парнями без вашей помощи? А ваш талант останется дремать? Я никогда не забуду, как вы неопровержимо доказали, что шесть убийств в шести разных городах, совершенные шестью разными преступниками, не имеют между собой ничего общего. Это было потрясающе! И вы хотите заставить такую голову работать на холостых оборотах?

Пюре рассмеялся.

— Ну, я не стал бы клясться мамой, что, если возле меня произойдёт убийство, я останусь равнодушным свидетелем. Не буду испытывать судьбу. Все жё мне кажется, что ни у одного злодея на свете не достанет наглости бросить мне вызов и совершить преступление прямо у меня под носом! Моя слава гремит даже среди диких африканских и южноамериканских племён! Что уж тут говорить о туманном Альбионе. Я думаю, здесь уже каждая собака меня знает!

В это время пуля, выпущенная из армейского кольта сорок пятого калибра, проделала огромную дыру в соломенной шляпке молодой очаровательной девушки, пытавшейся подлить нечто неполезное в бокал немолодой, викторианского типа, костлявой дамы за соседним столиком. Шляпка, сбитая пулей, приземлилась точнехонько на лысую макушку Пюре, но он и бровью не повёл. Если Пюре сказал, что удалился от дел, значит, так тому и быть!

— Не думаю, что вы правы Эракль, — меланхолично заметил Бэннокберн, снимая с головы друга шляпку и возвращая её хозяйке.

— Вы очень любезны, сэр, — проворковала девушка, ставя на стол бутылку водки и водружая на голову дырявый головной убор. — Ой, блин, что это?

Её рука провалилась в безобразную дыру в шляпе.

— Откуда это?

— Может быть, птицы? — предположила её пожилая соседка.

— Как птицы могли проделать в шляпе такую дырищу?

— Сейчас, милая моя, всё возможно. Экология… — многозначительно сказала дама.

— Разрешите представиться, — торжественно проговорил Пюре, стоя у столика дам. — Вероятно, вы уже весьма наслышаны обо мне. Я сам Эракль Пюре! Величайший детектив всех времен и народов собственной персоной! Из Бельгии.

Дамы скептически оглядели Пюре. Брюки в полоску, чёрный пиджак, зелёные глаза, яйцевидный череп, любовь совать свой длинный нос в чужие дела. То-то и оно, что из Бельгии!

— Никогда не слышала, — простодушно ответила девушка в дырявой шляпе. — Но вы можете присесть к нам и ваш приятель тоже.

Её сухопарая соседка милостиво кивнула. Капитан Бэннокберн ехидно посмотрел на Пюре, но, не медля, присоединился к другу. Мужчины заняли свободные места за столом. Непринуждённая светская беседа потекла дальше.

— Мой друг и помощник капитан Бэннокберн, — представил капитана Пюре, принимаясь раскладывать столовые приборы в определённом порядке.

— О, битва при Бэннокберне! Одна тысяча триста четырнадцатый год. Шотландцы против англичан. Разве я не образованна? — подхватила девушка. — Меня зовут Дэйзи. А это тетя Агата. Леди Шерривуд.

— Так это ваш дом Шерривуд-холл, мадам? — спросил Пюре у леди Шерривуд, заказывая всем по коктейлю.

Та величественно кивнула.

— Я преклоняюсь перед архитектурой викторианской эпохи! — с энтузиазмом воскликнул вдруг Пюре.

Бэннокберн удивлённо посмотрел на сыщика. Они несколько раз проезжали мимо помпезного старого сарая у моря именуемого Шерривуд-холл, но тогда Пюре не обратил на него ни малейшего внимания.