Пробуждение

Пробуждение

Утро выдалось морозным: в глаза светило яркое солнце, воздух в спальне пах свежестью и холодом.
Ольгерд потянулся до хруста в позвоночнике и решительно откинул тёплое тяжёлое одеяло. Прошлёпав босыми ступнями по ледяному полу, он подошёл к забранному решёткой с разноцветными стёклами окну и распахнул его.
Тут же послышалось недовольное сопение из корзины, стоявшей на широком подоконнике. Там в коконе из тёплых одеял дремал Шуст, маленький дракон-фамильяр.
– Доброе утро! – Ольгерд вдохнул морозный воздух и закашлялся, захлопнул окно. – Ну там и холодина!
«Конечно, – подумал Шуст, выбираясь из корзины и расправляя крылья, – зима на улице». Хотя зиме оставалось царствовать в Камнедоле совсем недолго. Уже скоро длиннющие, сверкающие на солнце сосульки начнут таять, роняя тяжёлые капли на карнизы, а сугробы у стен башни Ольгерда просядут. Ещё это означало, что скоро уже весенняя ярмарка, а с ней и ежегодное соревнование чародеев. А вот с показательной работой для этого соревнования у Ольгерда пока не ладилось. Он задумал один очень важный проект и бился над ним уже третий год кряду.
Маг одевался, напевая незамысловатый мотив, подслушанный у мальчишки, разносившего по утрам свежие пирожки. Эта беззаботность могла успокоить кого угодно, но только не фамильяра, сидевшего со своим мастером ночи напролёт над чертежами кругов преобразования, слушавшего бесконечные вариации заклинаний и втихую исправлявшего совсем уж безумные рецепты зелий так, чтобы они хотя бы не прожгли колбы. Ольгерд был в полном отчаянии, но всё равно беззаботно напевал, уверенный, что именно сегодня найдёт решение. Так было вчера, и позавчера, и месяц назад.
Наблюдая за магом, Шуст усердно думал, как ему помочь с безнадёжным проектом. Основную проблему они вычислили, но вот как её обойти, решить так и не смогли. Ольгерду не хватало совсем немного, самой малости, всего одного ингредиента. Дракон и хотел бы помочь, но был ещё слишком мал для этого. Хотя идея, где достать нужное, у него всё-таки имелась. Шуст не хотел прибегать к посторонней помощи, но тянуть дальше уже не представлялось возможным.
В комнату зашла Герта, верная служанка, которая следила за тем, чтобы у хозяина всегда была чистая одежда и вкусная еда, потому что сам Ольгерд очень редко вспоминал о том, что ему нужно есть и спать. Иногда Шусту казалось, что Герта в этой башне и есть настоящая волшебница, так ловко она подсовывала еду под руку Ольгерду, так умело переключала его внимание с реторт и атаноров на кровать, застеленную свежими простынями. А ещё она просто восхитительно готовила.
Шуст спланировал на пол из корзины, тихо зашипел и переступил лапами – таким холодным оказался каменный пол. Ольгерд опять забыл настроить обогревающие чары перед сном.
Герта окинула взглядом спальню, прикидывая, когда сможет здесь убраться как следует, подняла с пола упавший с кресла плед и вышла, забрав грязную посуду, оставшуюся от позднего ужина, который сама принесла прошлой ночью зачитавшемуся магу и буквально подсунула под локоть. Дракон последовал за ней: на кухне его уже ждал завтрак. Для того, что задумал Шуст, требовалось много сил, так что подкрепиться следовало основательно. Ольгерд до самого вечера вряд ли заметит его отсутствие, но даже если и заметит, ругаться не станет. Маг был отходчивым и фамильяра вообще никогда не ругал. Чаще всего во время работы Шуст был нужен ему, чтобы зажигать атанор, но при необходимости Ольгерд вполне мог справиться и сам. Конечно, драконий огонь лучше, но большая часть работы с алхимической печью всё равно приходилась на поздний вечер и ночь, когда лунный свет проникал сквозь систему призм в лабораторию, и его можно было использовать в преобразованиях. Да и хорошие идеи Ольгерду приходили в голову чаще всего вечером. Шуст надеялся, что успеет.
Небо, кристально ясное и прозрачное, легко приняло своего крылатого сына. Дракон летел к высящимся далеко на горизонте Сапфировым горам. Солнце золотило зелёную с медным отливом чешую, зажигало крошечные звёздочки на кончиках небольших рожек. Шуст купался в воздушных потоках, ловя первые крупицы тепла. Природа замерла в ожидании поворота, изменения. Весны.
Дракон прикрыл кожистыми веками глаза и позволил себе скользить в потоках ветра. Морозное утро последних дней зимы всегда напоминало ему тот сладкий сон, что бывает перед самым пробуждением, лёгкий, чистый и такой хрупкий, что ломается, стоит его хоть немного задеть.
Ближе к горам пришлось вынырнуть из блаженной неги и поработать крыльями. Встречные и восходящие потоки воздуха мотали Шуста из стороны в сторону, сбивая с намеченного пути. Наконец впереди показался замок, будто вылепленный из серебряного льда. Его высокие шпили вздымались ввысь, между ними раскинулись тонкие мостки, ходить по которым решился бы только безрассудно смелый человек. Почти на каждой крыше располагались удобные площадки для посадки, между шпилями поднимались тонкие, но прочные насесты. На некоторых из них сидели синевато-белые, серебряные и сиреневые драконы, каждый из которых был в десяток раз крупнее Шуста.
Потоки воздуха завихрялись между башен, подталкивая в крылья и облегчая посадку. Только планировать было не слишком удобно, да и простора для крупных драконов могло оказаться маловато.
Шуст приземлился на пустующей площадке и поспешил к люку, ведущему внутрь здания. Здесь жил маг Ильяс, у которого он собирался попросить помощи, и хозяин замка уже знал о госте – дракон почувствовал сработавшее следящее заклинание.
Шуст ловко соскользнул по пандусу и расправил крылья. Коридор уходил по спирали вниз, лететь по нему было одно удовольствие. Плавные изгибы стен закручивались, иногда прерываясь круглыми боковыми тоннелями. В этой части замка всё было устроено для удобства драконов. Шуст пролетел по спирали, потом свернул в боковой коридор, за ним – в длинный переход, под арочным мостом и в галерею с высокими стрельчатыми окнами.
Шуст приземлился в большом зале, по которому гуляли сквозняки, и огляделся. Он не знал, куда лететь дальше. Тут одна из портьер шевельнулась, и выступившее из неё гибкое существо, цвет которого постоянно менялся, подстраиваясь под окружавшие предметы, молча указало длинным трёхсуставчатым пальцем в сторону одной из дверей. Шуст торопливо наклонил в знак благодарности голову и взмахнул крыльями. Слуги в замке мага Ильяса его всегда немного пугали.
Хозяин нашёлся в небольшой круглой комнате, на верху одной из центральных башен, в компании пяти серебряных драконов, каждый из которых в два, а то и в три раза превосходил Шуста размерами. Все они были гибкими, с тонкими лапами и хвостами и изящными гребнями на головах. Ильяс почёсывал драконов под подбородками – всех по очереди, – и те льнули к нему, прикрыв от удовольствия глаза.
– С чем прилетел, посланец Ольгерда? Что твоему мастеру от меня надо? – Ильяс по-птичьи склонил голову набок.
Он был высоким худым мужчиной с длинными серебристыми волосами, забранными в хвост. Его лицо – строгое, будто вырезанное из белого мрамора искусным мастером, – казалось, не знало возраста. А глаза красивого сапфирового оттенка, удлинённые к вискам, с вертикальными узкими зрачками, смотрели на гостя с дружелюбием и интересом.
– Меня послал не Ольгерд, я прилетел сам, – Шуст приземлился на небольшой насест, будто нарочно поставленный для него. Ильяс был одним из немногих магов, кто умел слышать и различать голоса любых драконов, а не только самых мудрых и крупных, способных вещать сразу в разум.
– И что же тебе нужно от меня, Шуст? – Ильяс явно пребывал в добром расположении духа, что для него было большой редкостью.
– Ты ведь не участвуешь в ежегодной ярмарке, мастер Ильяс? – Шуст уточнил только из вежливости и чтобы обозначить, о чём пойдёт речь. Маг этого замка никогда не участвовал в подобных соревнованиях. – Мой мастер участвует. Он уже третий год пытается завершить один проект, но у него не выходит.
– Печально это слышать. И ты хочешь, чтобы я помог ему? – Ильяс всё ещё улыбался, но в его глазах мелькнули недобрые огоньки. – И что же это за проект?
Шуст тяжело вздохнул и пустился в объяснения. Идея Ольгерда была наивной и почти детской, но дракону она очень нравилась, и потому он хотел, чтобы у мастера всё получилось. Ильяс слушал внимательно, кивал и качал головой, не забывая гладить своих драконов.
– Прекрасная идея, очень подходящая, – маг одобрительно кивнул. – Так в чём проблема?
– Не выходит. На самом последнем этапе не выходит, – Шуст сокрушённо покачал рогатой головой. – Всё гибнет.
– Ему нужно тепло, – Ильяс догадывался, что и Ольгерд уже пришёл к такому выводу – и весь последний год бьётся над поисками источника.
– Ты не мог бы поделиться, мастер Ильяс? – Шуст не был уверен, захочет ли маг помогать.
– Нет, Шуст, даже если бы хотел, не смог бы. Мне нравится идея Ольгерда, я с удовольствием посмотрел бы на результат, но я не в силах дать ему то, что нужно, – Ильяс выглядел искренне расстроенным, но Шуст ни на миг не поверил ему. Этот маг умел притворяться и лицемерить лучше, чем все уличные кошки, вместе взятые. – Я ведь полукровка. Моя мать была обычной женщиной, даже лишённой магического дара. Отец же был драконом, от него я унаследовал многое, но не это. Я не могу дать тебе тепло, которое так нужно твоему мастеру.
– Что ж, стоило попытаться, – Шуст даже не подумал, что маг-полукровка мог не унаследовать от своего отца одну из главных способностей драконов.
– Я дам тебе совет, Шуст, – Ильяс лукаво улыбнулся. – Лети вдоль горных хребтов, пока не увидишь расколотую вершину. Одна из половин у неё совсем белая, другая – совсем чёрная. Лети к той, что черна, как беззвёздная ночь. Там есть пещера.
– А он поможет? – Шуст догадался, что маг решил направить его к дракону – полнокровному дракону, а не к полукровке, как сам Ильяс, – который сможет дать ему недостающий ингредиент. Шуст с сожалением посмотрел на драконов, которых гладил маг. Все они были детьми льда и просто не могли дать то, в чем он так нуждался.
– Скажи, что от меня, – отмахнулся Ильяс. – И скажи, что ради пробуждения. Поможет.
Шуст оттолкнулся от насеста и вылетел в распахнутое настежь окно. Холодные потоки воздуха подхватили его, подняли ввысь. Перепонки кожистых крыльев подрагивали от напряжения, но дракон не останавливался. Он должен был успеть, времени совсем не оставалось. В воздухе уже слышалась песнь пробуждения, в ледяном ветре ощущались первые ароматы того, что приближалось. Скоро холод сменится теплом.