Проклятая деревня

Введение.

«1820г.

Ярославская губерния.

Это лето было аномально жарким.

Дождей не было, засуха губила урожай, а народ в деревнях винил всех в своих бедах. Бога, колдунов, гадалок и прочую нечисть.

Вот и цыганский табор барона Ромэна тоже попал под народное ополчение.

Они перекочевали на это место не так давно. Пару недель, не больше, однако деревенских это совсем не устроило. Люди с опаской относились к цыганам, в принципе, как и все до этого, но некоторым представителям молодежи старики не были указом.

Молодые девушки и даже парни, то и дело норовили заглянуть на огонек к местной гадалке или на свидание с кем-нибудь из табора.

Кочевые относились к этому как к норме. В народе всегда так случалось. Что нас пугает, было самым притягательным и желанным.

Бабки цыганки предупреждали своих молодых о том, чтобы те не якшались с местными, ведь быть беде, но, если уж случалось, гнать молодежь не гнали.

Это и не устраивало жителей деревень. Практически сразу, как только табор устроился, к местному помещику Булгакову, прибежали старейшины и начали жаловаться да причитать.

«Так и так мол, батюшка, что же творится. Приехали окаянные и молодежь нашу губят. Околдовывают.»

Сперва помещик не обращал внимания на все эти жалобы, но вскоре ему надоело выслушивать нытье. Он дал распоряжение своим казакам, чтобы те выгнали цыган с их облюбованного места.

И не было важно то, что земли, где обитали цыгане в принципе не принадлежали ему. В этих местах, как случалось в то время, у кого солдаты, тот и главный.

Поэтому ранним утром, едва солнце поднялось над горизонтом, казаки стояли на окраине табора, и передавали указ помещика.

- Кузьма Иванович распорядился выгнать вас отсюда! – сказал лихой казак, и переложил плеть с одной руки на другую. – Вас здесь быть не должно.

- Мы же никому здесь не мешаем, - миролюбиво сказал глава табора Ромэн, сложив руки на груди.

- Мешаете. – сказал другой казак. – К вечеру вас здесь быть не должно. Иначе, узнаете, что бывает с теми, кто не уважает приказы главы этих земель.

- Эта земля не принадлежит вашему помещику! – крикнул кто-то из толпы, и цыгане закивали.

- Это кто там такой умный, выйди из толпы, покажи свое лицо! – крикнул молодой казак, высматривая.

- Показала, дальше что?! – спросила стройная темноволосая девушка, выйдя из толпы.

Парень замолчал, а вот его товарищ, видя замешательство, крикнул.

- Дальше ты пойдешь в свою кибитку, соберешь свои вещи и уберешься как остальные до заката!

- Вы думаете, если мы цыгане, то на вас управы не будет? – спросила пожилая женщина, стоявшая рядом с девушкой.

- Ты что ли собралась нашей управой быть? – расхохотался все тот же казак. – Вечером мы приедем проверить, если вы останетесь здесь, рассвет не встретите!

Они развернули коней, и поехали прочь. Один из них замешкался, все еще смотря на молодую цыганку, но секунду спустя, пришпорил своего скакуна и тоже поехал вслед за своими.

- Что же нам делать, Ромэн? – спросила старушка.

- Придется уехать. Он прав. Мы не сможем с ними бороться. Вечером их приедет не четверо, а в разы больше. Мы найдем место не хуже этого. – сказал Ромэн, понимая, что другого выхода у них нет.

- Нет. – сказала та же самая девушка, что говорила до этого.

- Боюсь это не обсуждается Надья. – сказал барон, и пошел к себе в шатер.

- Мы находимся на границе с его землями, но не на его территории! – звонко вскрикнула Надья. – я не собираюсь поддаваться на пустые угрозы.

- Надья, у нас нет выбора! Они все равно нас выгонят! Или перебьют. – развернулся резко он, - я отвечаю за мой народ. Я ваш барон, и не тебе со мной спорить.

- А кому еще, как не мне. – просто ответила она.

- Прекрати. Собирайтесь. Вечером нас здесь уже не будет. – сказал он и вошел в шатер.

Люди сокрушенно качали головами, переговариваясь. Маленькие дети плакали, и Надья видя все это, пошла за Ромэном и скрылась за пологом шатра.

- Барон, мы не можем уйти. – с ходу сказала она, войдя внутрь. – У нас сейчас просто нет возможности. Мы только обосновались.

- Они перебьют всех. – устало сказал он.

- Они не имеют права.

- Они не соблюдают права. – сказал он. – тебе ли этого не знать. Ты видишь и знаешь больше нас.

- Не в этот раз.

- Ты гадала? – спросил он, глядя как-то с надеждой.

- Карты молчат. – сказала она. – мы словно на перепутье, и каждое решение будет не правильным.