Проклятие рода Рэслини.

Пролог

Проклятье рода Рэслини

Пролог

Мужчина стоял в углу большой палаты, освещённой несколькими лампами, и прижимал к груди маленький чуть посапывающий свёрток. На странном сооружении, представляющем из себя гибрид кровати и кресла, лежала женщина. Дыхание тяжёлое, на лбу выступил пот. Схватки продолжались уже больше суток, естественно, она была вымотана.

– Тужьтесь! – скомандовал седовласый врач.

Рядом суетились две женщины в белых халатах, одна совсем молодая, другая постарше. Роженица напряглась, на висках выступили вены.

«Как же тяжело приходится простым людям, – отрешённо подумал мужчина, – особенно в этом мире, буквально высасывающем энергию из своих обитателей». Но эта женщина выживет, в отличие от её ребёнка. Возможно, будь у этого седовласого врача способности мага из родного мира Кагора, он бы увидел это и не стал так мучать женщину. Девочка пока ещё жива, но совсем скоро её маленькое сердечко остановится. Именно поэтому Кагор выбрал эту женщину на роль матери для своей дочери. Он не смог уберечь свою Лауру, но дочку обязательно спасёт.

Бригада врачей тихо переговаривалась между собой, пока уже порядочно вымотанная женщина отдыхала между схватками. Мужчина шевельнулся, и маленький комочек в его руках заворочался, причмокивая очаровательными пухлыми губками. Полог невидимости тоже качнулся. Если бы в этот момент кто-нибудь из присутствующих в помещении посмотрел в дальний угол, то немало бы удивился появившемуся мутному, мерцающему сгустку воздуха на пустом месте. Полог становилось держать всё труднее. Любое магическое действие в этом мире заставляло тратить и без того скудный резерв силы. И сколь бы он ни был велик у высшего демона, всё же имел и свои границы. Слишком много было потрачено магии на то, чтобы справиться с ищейками императора, которые напали на них с женой несколько часов назад. Перед глазами снова промелькнула картинка боя. Лаура была уже не так быстра, как раньше, всё-таки последние дни беременности, а псов было слишком много. Кагор просто не успел, пока отбивал нападения сразу пятерых порождений Хауса, трое из них атаковали женщину. В какое-то мгновение Лаура вскрикнула и упала, больше не издав ни звука. Когда разгорячённый боем мужчина уничтожил последних тварей и обернулся к жене, не смог сдержать крик отчаянья. Его прекрасная женщина смотрела остекленевшими глазами в синее небо, покрытое чужими звёздами. Горло разорвано, а большой живот вздрагивал. Ребёнку не хватало воздуха. Кагор рассёк нежную плоть и достал малышку. Громкий детский крик огласил поляну. С трудом сглотнув колючий ком, отец прижал маленькое тельце к своей груди:

– Тихо, маленькая, тихо, я позабочусь о тебе.

Почувствовал, как щёки обожгли горячие капли, провёл по лицу рукой и с удивлением уставился на солёную влагу, оставшуюся на пальцах. Последний раз он плакал в семь лет, когда его мать ушла за грань, преданная собственным мужем, позволившим отравить её.

…Вздрогнул от резкого звука голоса врача, выныривая из воспоминаний.

– Тужьтесь! Сильнее! Остановитесь! – умелые руки откинули пуповину с горлышка ребёнка. – Ну, давайте, максимально сильно! Вот и всё.

Маленькое тельце в руках врача издавало странные звуки. Его приняла женщина, та, что была моложе, обмыла, почистила носик. Ребёнок закричал, но даже крик его был тихим, больше похожим на всхлипы. Врач мельком глянул на новорождённую, украдкой, чтобы не видела мать, тяжело вздохнул и снова занялся ей. Снова заставил тужиться, рассмотрел послед. Сделал несколько стежков, стягивая разрывы. Ребёнка положили на грудь матери:

– Девочка, – едва скрывая сочувствие, произнесла та, что старше.

Женщина дрожащей рукой отёрла лицо и потянулась, чтобы обнять дитё, но его уже понесли пеленать. Кагор видел, как осуждающе посмотрел на своих коллег врач. Вновь отрывистая команда, на этот раз уже им, чтобы роженице ввели препарат с труднопроизносимым названием. Удивлённый взгляд медсестры, но всё же укол был сделан. Вымотанная тяжёлыми родами женщина вскоре уснула.

– Не стоило давать ей ребёнка, – тихо проговорил врач.

– Мы всегда так делаем, – возразила та, что была моложе, пожав плечами.

– Всегда… – протянул мужчина, – только каково ей будет завтра узнать, что ребёнок не выжил. Ты же видела, дыхание не стабильно, сердце бьётся с перебоями, да и изменения уже начались, ребёнок до утра не доживёт.

– Сергей Викторович, мы же с самого начала видели, что будет тяжело, но надеялись, и она надеялась, всё-таки первые роды в таком возрасте… – вставила более старшая.

– Так куда её теперь, в бокс? – взяла на руки ребёнка молодая.

– Нет смысла. Отнеси в свободную палату, – со вздохом ответил мужчина, тяжело поднимаясь, – документы о смерти оформлю утром, у нас ещё две мамаши в предродовой.

Кагор вошёл вслед за молодой женщиной в тёмную холодную палату. Проследил, как она положила беспокойно кряхтящего ребёнка и вышла. Мужчина приблизился и посмотрел на маленькое существо. Девочка морщилась и постанывала. Сердечко работало неправильно, несколько раз вздохнув, малышка умерла, очень тихо. Едва появившись на свет, она даже не успела осознать своего существования в мире, и вот её уже нет. Кагор наблюдал, как едва заметный сгусток света отделился и взмыл вверх, растворяясь в воздухе. Демон положил рядом с бездыханным тельцем свою дочь, она спала, мерно посапывая. Красивая, сильная, меньше суток назад она впервые самостоятельно набрала в лёгкие воздух, но уже сейчас напоминала свою мать. Тонкие черты лица, словно нарисованные талантливым художником брови и глаза, такие же тёмно-карие, как у матери.