Прощай, мама, я - геймер.

Прощай, мама, я - геймер.

Они вышли из Даунвилля ранним-ранним утром, когда дорога была еще влажной, вся сырой от росы. Корни деревьев, потихоньку пробравшиеся к центру дороги, были скользкими и темными, и пружинили под ногами идущих. Как много пело птиц, пело разными голосами, пело безумолчно.

- Это дорога в ад, - сказал длинный парень с зеленым рюкзаком, - она полна соблазна.

Девушки засмеялись.

- Это дорога в рай, - сказала одна, с длинными волосами сливового цвета, - в ней нету зла.

Они шли между деревьев, просыпающихся с легким шелестом — сны уходили, и деревья распрямлялись гордо и красиво навстречу дню.

Тропинки загадочно отбегали от дороги и влево и вправо, заворачивали за цветущие пригорки и манили: «Иди за нами, там интересно!»

- Что там? - спросила другая девушка, белокурая, и она отошла чуть-чуть, - о, только взгляните, какая красота - озеро и на нем островок!

- Идите сюда, тут и, правда, интересно, - позвал парень с зеленым рюкзаком, свернув на тропинку, - тут скала выше леса, если я заберусь на нее, то увижу полмира.

И несколько юношей и девушек, скинув рюкзаки, свернули на удивительные тропинки, а остальные пошли дальше по подсыхающей уже дороге, петляющей под старыми красивыми деревьями, только мельком посмотрев в спины отделившихся.

- Вам разве не хотелось свернуть вместе с теми? Почему вы даже не остановились?

- Мне хотелось идти.

- Странно. Просто идти?

Те, кто задавали вопросы, переглянулись.

- Вы не хотите освоить какую-нибудь специальность, например, стать строителем? Или военным? Кем, конкретно, вы хотели бы стать?

- Я не понимаю слово «конкретно».

- Это означает «реальный», жизненный, - шепнула девушка со сливовыми волосами, но теперь полуденное солнце окрашивало их в бронзу.

- Профессия строителя очень востребована. Вы будете нажимать кнопку старта машины, выбирать варианты клеев, вообще, следить за принтером, например, тестировать лазерный уровень.

- Не хочу.

- А военным? Нужно будет развить в себе смелость и реакцию — управлять боевыми машинами надо почти молниеносно — они следуют не только за вашей рукой, но даже за вашей мыслью. Представляете, сколько необходимо выдержки?

- Не интересно.

- Хорошо. Ну, а вы? Почему бы вам не пойти работать в Торговый Центр? Ваша внешность располагает, ваше терпение безгранично — вы бы стали очень полезной для всех нас. Умение убеждать, например, убеждать людей тратить — это дар. Не хотите?

- Нам можно идти? Мы пойдем…

- Что ж, эти справляются со своим любопытством. Пока. Интересно, дойдет ли из них кто-нибудь до конца?

- Не думаю. Один случай на миллион.

Солнце пробивалось сквозь черные кроны деревьев и осыпалось золотыми дождями на пахнущие земляникой поляны. Птицы умолкли, подчиняясь ленивому полуденному зною. Все прело и потело. Искупаться бы.

На следующей за плавным изгибом дороги поляне, прямо у обочины, врывшись столбами в землю, стояло кафе с небольшим, коричневым, как старая кора, навесом и белыми столиками, отмытыми до проплешин. Тут можно было перекусить, и просто посидеть, вытянув ноги в тяжелых ботинках, пока рюкзаки лежат живописной Ван Гоговской кучей.

- Не пройти ли вам внутрь? Сегодня жарко, - любезно предложил хозяин кафе и позвал, повернувшись к кухне:

- Марта, где ты? Накрой внутри, там прохладней.

Вышла Марта — девушка, совсем юная и свежая. В такую хотелось влюбиться. Просто так.

В обеденном зале окна от потолка до пола были закрыты ветхими, не раз чиненными, бамбуковыми жалюзи, и свет не оглушал, лился сквозь щели ровно и мягко.

В углу на маленьком подиуме стояли синтезатор, микрофоны. Рядом, развалившись в креслах, отдыхала компания байкеров — три парня в банданах и девушка под стать им. Металл и кожа.

- О, микрофон работает, - сказала одна из зашедших, подойдя к подиуму и постучав пальцем по сеточке микрофона. Все обернулись.

Она стала наигрывать, легко касаясь клавиш, мелодии, простые и грустные. Потом запела — у нее был приятный, чуть хрипловатый голос. Для кафе.

Компания байкеров бурно аплодировала и требовала: «Еще, еще!»

Подъехали еще на мотоциклах. Зал наполнялся сильными людьми.

Он поднялся — пора идти. Следом поднялись еще некоторые.

- Какого черта! - байкер с тяжелой цепью в руках стоял возле поющей, - если это твоя девушка, что в тебе такого замечательного? Может, тебе показалось, что она твоя?

Парень из пришедших стоял напротив него и сжимал кулаки. К нему подходили друзья.

- Так, парни, - сказал, заглянув на секунду в зал, хозяин кафе, - выясняйте все на улице — у меня мебель не застрахована.

Напряженная орава — сердитые юноши и взволнованные девушки — потекла на воздух. Все, кружась, жестикулируя и перебивая друг друга, столпились на зеленой полянке позади кафе, напоминающей поле для гольфа.

В воздухе пахло месивом.

Те немногие, что взвалили рюкзаки и пошли дальше по дороге, неожиданно услышали за спиной песню - толпа хором пела песню, ту, что пела девушка. Слова и мелодия были те же, но теперь они звучали грозно и торжественно. Как гимн. Но уходящие не стали замедлять шаг.

- Вас не гнетет чувство вины? Вы предали своего товарища, разве не так?

- Нет. Он встал на защиту своих прав. Но это его права, не мои. Он позвал — он лидер! и за ним пошли те, кто нуждается в лидере.

- Вам не приходит в голову стать дипломатом? Заняться государственной деятельностью.

Из сотен вариантов, подготовленных аналитическим центром, выбирать наиболее приемлемый. Эту «приемлемость» не каждый способен угадать. Ваша интуиция...