Прощальное Письмо

Прощальное Письмо

Двери с грохотом распахнулись, и в коридор приёмного отделения ворвалась шумная ватага медиков, толкающих реанимационную тележку. Её колёса, быстро вращаясь, стучали в отсчёт спасительных метров на стыках кафеля, но звук этот был не слышен на фоне общего тревожного гама:

- Быстрее! Сразу же на стол! Скорей!

- Лифт! Вызывайте лифт!!!

- Слыш-те, он не дышит! Слыш-те!

- Маску! Маску давайте!

В центре внимания находился мальчик. Он лежал на каталке. Его тело сотрясала сильная дрожь, отчего одеяло, в котором его привезли, приходилось постоянно подхватывать. Мальчик поступил босым, одетым в лёгкую ночную пижаму.

- У него кровь горлом пошла! Слыш-те! Кровь пошла!

Каталка неслась по коридору. Но прозрачная дыхательная маска уже стала окропляться изнутри бордовыми сгустками. В такт толчкам обезумевшего сердца, брызги с силой выбрасывались изо рта, из носа мальчика, и вскоре полностью заблокировали работу реанимационного аппарата.

*   *   *

Пасмурный день выдался необыкновенно тёплым. Брезгливо ступая по раскисшему в слякоть мартовскому снегу, Толик Степанов горячо разъяснял своему другу Димику Петренко очевидную истину:

- Да не восстановится Аверкин к последнему кругу! Ты, прям, как маленький! Такая травма! - Синяя куртка мальчишки была расстёгнута, шапочка с логотипом хоккейного клуба "Амур" сдвинута на затылок. – Пойми ты, чуда не будет.

Но школьный товарищ и сосед по подъезду только возбуждённо дёргал лямку наплечного рюкзачка с учебниками и упрямо не соглашался:

- А я вот верю, что сможет! На кого же надежда ещё, как не на него? К последнему кругу он обязательно заиграет, как в начале сезона!

- Да никому он ничего не должен! – взорвался Толик, - и переломы так быстро не срастаются! Ты, как в сказке, прямо!

Ребята, устав идти по снежной жиже, заполнявшей проезд перед домом, ступили на панель тротуара. Здесь снега было мало, зато идти приходилось друг за другом.

- Да в восемь очков-то всего разница! - продолжал жарко рассуждать Петренко, апеллируя к затылку друга. – Так близко к плей-офф мы ещё ни разу не подбирались!

За своим спором мальчишки не заметили, как оказались у дверей подьезда. Железная створка, тяжёлая, серьёзная, с кодовым замком была по обыкновению открыта. Переступая порог, Толик со вздохом покачал головой.

-  И где ты их хочешь «взять», эти очки? - полуобернувшись, сказал он, - У кого? У Локомотива, у Казани, у Магнитки?! Играть некому, а он ещё чё-то там себе лелеет!

Поднявшись на несколько ступеней, мальчишки остановились у почтовых ящиков. Толик достал из кармана ключи и стал возиться с замком своей ячейки.

- Как всё паршиво, - задумчиво протянул Димка, - опять год ждать.

- Вот именно. Говорю, чуда не будет.

Толик, наконец, открыл створку и вытащил пару газет. Он повернулся к товарищу, собираясь ещё что-то добавить, но тут из кипы корреспонденции выскользнул белый прямоугольник и спикировал прямо на грязный бетонный пол. Димка резко дёрнулся в надежде его поймать, но тот оказался проворней.

- Хм, это кому? - удивлённо хмыкнул Толик, наклонившись и подняв послание.

Адреса на нём не было. Как и рисунка, марки, строчек "кому-куда" - конверт был совершенно белый.

- Не запечатано...

Внутри лежал вдвое сложенный тетрадный листок. Толик чуть помедлил, прежде чем достать его.

- Ну? - Кивнул на конверт Дима, немедленно забыв о хоккее. - Что там?

Толик вытащил листок, развернул и принялся читать. Сначала брови его задумчиво напряглись, затем стали удивлённо приподниматься. Но вот, удивление сменилось недоумением. Толик дочитал послание, и его лицо нахмурилось.

- Ну, что там? "Письмо щастья" наверное! - Приступил, норовя увидеть текст, заинтригованный одноклассник.

- Да, чушь какая-то... - пожав плечами сказал Толик и показал листок другу.

Аккуратным, возможно девичьим, почерком на листке было выведено следующее:

 Тебе,

рискнувшему прочесть послание, Волю Свою объявляю!

Как пальцы твои развернули листок со словами, так пальцы Мои прясь отныне судьбы твоей нить начинают!

Пока не напишешь три точно таких же письма и в Мир не отправишь - ты будешь Мне пищей и станешь покорным слугою. Но помни, что слуги Мои живут только лишь семьдесят восемь недель на Земле.

Какой б не избрал бы ты путь, Письмо уничтожить не вздумай! Его повредишь - жди,  что то же случится с тобою.

Оно с твоей жизнью теперь стало неразделимо. Найди ему место: пусть будет теперь в твоём доме. И в путь отправляясь его не забудь взять с собою

- Не понял??? - нахмурился и Димка.

Он перечитал ещё раз. Пожал плечами. Попробовал перечитать в третий, но Толик забрал у него бумагу. Тогда Димка почесал затылок и изрёк:

- Нет, и денег, главное, прислать не просит. Чего хотел?

Расстались они на площадке третьего этажа. Димка пошел выше, к себе на пятый, а Толик достал ключи и стал возиться с замками своей квартиры.

Суп разогревать не хотелось, поэтому мальчишка включил электрический чайник, достал хлеб, масло, сыр, кофе растворимый и уселся за стол. Покуда чайник сипел, закипая, Толик думал о привычных делах: «Вот Ленка, ей же я нравлюсь, а сама лазит с Бабочкиным. Хотя тот, балбес-балбесом, - ей же с ним неинтересно! Разве не видно! Хочет, наверное, чтобы я с Бабочкиным подрался».