Простая случайность

Простая случайность

Не было никакого объяснения почему Виктор выбрал эту планету. Ему всегда говорили, что в его действиях отсутствует логика. Еще в школе родители ворчали о его неспособности думать о последствиях. Вот и теперь, когда все его одногруппники, указав знакомые по учебникам звезды, разлетелись по разным концам Вселенной, он почему-то решил пойти иным путем. Во-первых, он ввел координаты в автопилот просто вбив цифры своего дня рождения по Ираклианскому календарю и по Амритианскому, а не как принято у нормальных путешественников - задом наперед и затем по диагонали. Во-вторых, в этом путешествии он находился в гиперсне явно дольше положенного и теперь жидкость в охлаждающих цистернах плескалась на донышках. Что, автоматически вызывало сложности с возвращением. Но и это не являлось самой большой проблемой. В общем-то, он и так не собирался возвращаться. Основной было, в-третьих. В-третьих, он больше не мог лететь к месту назначения. Он застрял. Вернее, застрял его корабль. Пока он сопел себе в две трубочки среди кристаллических снежинок гиперсна, его транспортное средство просто врезалось в случайную планету и теперь торчало из нее как свеча из торта. Очень странный способ парковки или посадки, согласитесь. Почему отказали парктроники было не понятно. Вообще лично для него никаких проблем от удара не было. Корабль вошел в незнакомое небесное тело очень мягко и, судя по всему, довольно давно. Он уже весь зарос местной растительностью и в чем-то больше походил на замок принцессы Шиповничек, чем на космический транспорт. Виктор же, все это время, продолжал находиться в гиперсне, пока охлаждающая жидкость окончательно не закончилась и, кристаллы окружающие его, с тихим шелестом, не осыпались на пол. Шлепнувшись вслед за ними с мягким, чавкающим звуком расслабленного тела, он некоторое время лежал задумчиво смотря туда, где должен был быть потолок, а теперь был пол, продолжая дышать через трубки сопелки. Потом, смачно чихнув, освободил от них нос и выполз из бесполезного транспорта. Теперь, он сидел снаружи и рассматривал свой корабль. Мокрая шерсть на теле постепенно высыхала, овеваемая приятным теплым ветерком, и начинала приобретать свойственный ей цвет и структуру. Виктор бессознательно поглаживал ее третьими лапами в разных местах продолжая размышлять о странных играх собственного разума и превратностях судьбы. Почему он набрал эти координаты? Что это за планета и чем ему теперь следует заняться? Учителя в школе и родители, и все в гнезде ждали от него определенных действий. Все детеныши были обязаны сдать этот экзамен, но ни в каких учебниках и никаких пособиях он не встречал такой раскладки событий. Тут надо было действовать самому. Шерсть окончательно высохла и стала переливаться всеми цветами хд-спектора. Он удовлетворённо оглядел себя. Все же он невероятный красавчик. Главное никогда не пушить шерсть. Это табу. На его родной Земле, на Венере, на Марсе. На любой планете. Ну хватит. Пора начинать заселять и захватывать. Порабощать местное население по методичке "Юного Странника" страницы 18 - 35, угнетать как говориться на страницах с 36 по 72 и наконец закладывать основу нового гнезда и вызывать рой чему посвящены все остальные листы брошюры. Виктор встал и, даже не взглянув на прощанье на свой корабль, отправился в сторону леса, который синел вдали. Планета нравилась ему все больше и больше. Он воткнулся посреди огромной долины, которая вся была покрыта невероятным многообразием восхитительных цветов. Они складывались в разноцветные полосы и от теплого ветра вся долина шевелилась, как радужное шелестящее море. Над цветами жужжали насекомые, такие же яркие и воздушные как сами цветы, и, иногда, было непонятно не сам ли цветок взлетел ввысь перламутрового неба. Четыре изумрудных солнца ласковым светом согревали долину. У третьего слева были кольца, и они мерцали яркими искрами. Виктор как зачарованный глядел по сторонам. На кончик носа к нему сел цветок? Бабочка? Фея? Неужели это правда фея? Что-то маленькое и хрупкое. Он вспомнил, как мама читала ему сказку про Дюймовочку. Помнится у нее тоже было четыре лапки. Затаив дыхание, чтоб не спугнуть, он скосил все восемь глаз чтоб получше разглядеть эту воздушную штучку. А она потёрла ножки и быстро взлетела - моментально затерявшись среди многообразия цветов. Виктор разочарованно растопырил глаза в разные стороны. Понять, где "феи" (так он про себя решил называть существ) было совершенно невозможно. От ветерка все цветы шевелились и казались живыми. Пожав плечами, он пошел дальше. Вскоре он углубился в лес. Это были высокие травяные стебли темно синего цвета. У подножья их росли святящиеся полупрозрачные грибы, а по стволам ползали такие же слабо светящиеся гусеницы и эти грибы ели. В лесу очень приятно пахло и было тепло и влажно. Шерстка на Викторе быстро отсырела, и он стал жалким и тощим, как котенок, упавший в пруд. В добавок он весь перепачкался в тонких паутинках, которые свисали с травяных веток. Можно было бы сказать, что здесь было не так замечательно, как на лугу, если бы не гусенички. Они оказались еще очаровательнее "бабочек фей". Огромные глазищи и пушистое тельце. Гусеницы терлись о ноги и настойчиво требовали ласки. В этом им сложно было отказать и он то и дело останавливался чтоб погладить то одну, то другую. Постепенно он обратил внимание, что некоторые гусеницы закаливаются в паутину и замирают, а потом с легким хрустом и приятным ароматом куколка лопается и из нее выползает мокрая фея. Медленно двигаясь вверх по дереву, она постепенно высыхает. А затем, улетает в небо над травяными деревьями! Так вот откуда они берутся! Удивительно. Отряхиваясь от паутины и настырных до обнимашек гусеничек он выбрался из леса. И... И оказался снова на лугу. Вдали синел лес. В центре луга торчала свеча вся в цветах. Теплый ветерок гонял волны из цветов. Больше на этой планете ничего и никого не было. Порабощать, угнетать и закладывать на основе погубленной цивилизации было некого. Миссия Виктора полностью провалилась. Не думая о последствиях, он нарушил все правила и улетел сам не зная куда. А вернуться он не мог в связи с пунктами два и три. Ни гиперсна, ни собственно корабля у него больше не было. Горе завоеватель уныло повесил все лапы и в полной печали распушил свой быстро высохший на теплом ветру мех. Распушать мех было не принято. Распушать считалось бессовестным и бесстыдным. Но какая разница. Никто никогда его больше не увидит и не узнает. Он навсегда здесь застрял в полном одиночестве. Виктор тихо застонал и слезы из всех восьми глаз заструились по острой мордочке и усам. В этот момент изумрудные солнца одновременно выглянули из за перламутровых облаков и осветили весь его распушенный мех. Привычный хд-спектор шерстинок моментально изменился. Виктор засиял. Миллиарды цветов взвились в воздух и окружили его. В этом вихре запахов и крыльев он вдруг услышал звуки. Он встряхнулся как от щекотки и все шерстинки его засверкали новыми цветами. Звуки слились в слова, и он вдруг понял, что теперь никогда не будет один. Эта планета выбрала себе короля, а король никогда не обидит свой народ. Он не вызовет рой, как сделал прадедушка на его родной Земле.